Биография:

Рассказывает Светлана Аркадьевна Пеккер:

"Меня во Владивосток привезли трехмесячную в 1932-м году. Папа наш был инженером-судостроителем. Он окончил Одесский политехнический институт, работал в Одессе, а в 1930-м году приехал во Владивосток на Дальзавод как бы в командировку, на три года и остался на всю жизнь. А мама думала, что это действительно на три года и в 1932-м поехала меня рожать в Одессу. Родила и отправилась обратно, потому что они решили остаться во Владивостоке.

Моя старшая сестра Галина была старше меня на 5 лет. Мы с ней были совершенно непохожи. Она была высокая, статная и очень красивая. Вышла замуж за журналиста Марка Торчинского. У них родился сын. В 1956 году сестра участвовала в конкурсе на должность диктора Владивостокской студии телевидения.  Взяли двоих – ее и Эллу – не помню фамилии, но Элла потом быстро уехала в Хабаровск.

Через пять лет, летом 1961 года уехала в Хабаровск и Галина. Она не смогла простить Марку измену, и они разошлись. Сестра была очень тонкокожая. Потом из Хабаровска она уехала на Камчатку.

Незадолго до увольнения сестра сосватала на телевидение и меня – машинисткой. И тоже по конкурсу.  Ткачеву понравилась как я печатаю – быстро-быстро, всеми пальцами, и без ошибок, и через две недели меня оформили. Валентин Ткачев тогда был старшим редактором политической редакции. Элла Лапардина с ним работала, Толя Желтиков и Миша – известный журналист… То, что у Валентина рука больная никто не замечал, да и он сам привык ее не замечать… Так, поддерживал только… Валентина Ткачева уважали все. У него какая-то телевизионная жилка было. Он все понимал, все улавливал, точку ставил в нужном месте… Но и суров был, мог и обидеть…

Когда на Валентина Ткачева «стали наезжать» –  в самом начале перестройки, – то мы все писали в его защиту. Это Валя Воронова воду мутила и Миша Вознесенский. И прицепились-то к какой-то ерунде…

6 лет я проработала машинисткой и потом меня перевели на выпуск, где я проработала еще 22 года, а всего 28 лет.  Начальником смены, с которой я работала, была Лиля Лютикова – жена инженера Евтушевского.

В те времена на нашем телевидении была детская редакция, музыкальная, литературная, общественно-политическая… Штатных ведущих тогда не было, при необходимости ведущих приглашали, а так все передачи вели дикторы, которые читали написанный редакторами текст.  Иногда, например, новости читались на два голоса – мужской и женский. Сестра моя Галина Торчинская работала в паре с Гришей Петренко.

Очень маленькие были оклады. Я помню, когда стали увеличивать оклады и нам увеличили, так редакторы даже возмутились… Тогда 410 рублей оклад был, то есть 41 рубль на новые деньги (реформа 1961), а когда повысили, то мы уже получали 130.

Была музыкальная программа «По вашим письмам». Вера Акимовна Казакова ставила телевизионные спектакли, приглашали актеров театра Горького, ставили в студии декорации. Александр Михайлов еще студентом был популярным актером, и Вера любила его приглашать.

Женечка Симановская работала в детском саду воспитательницей. И ее увидела на улице Зинаида Федоровна Первушина. И она ее пригласила. Просто из-за внешности она ей понравилась. Юрченко очень гордился, что в комитете работает много красивых женщин – дикторов, редакторов, режиссеров.

Вячеслав Соболь был очень представительный мужчина. Высокий, статный, всегда замечательно одетый. Кепка у него была из норки – такой прежде вообще ни у кого не было. Это загадка, почему у него не было семьи.

Мне кажется, что Назаренко и Квач не были друзьями. Они просто работали вместе. Кроме работы у них общего ничего не было. Видимо один был изобретателем, а другой умел все это реализовать.

В детстве я училась в первой музыкальной школе №1 Владивостока. Директором ее был Александр Иванович Шинкаренко. Потом он ушел на фронт. Где он воевал и кем, я не знаю, но инвалидом он не стал. И потом, когда я пришла на телевидение он был уже там главным режиссером, делал очень хорошие передачи на литературные темы… Очень интересные были передачи. Он был и режиссером их, и ведущим, сам работая в кадре и очень успешно. Тогда ведь записи еще не было, все программы шли из студии «в живую»… Ему многие завидовали, многим он дорогу перешел… Мужчина он был симпатичный такой, стройный, очень одаренный…И, конечно, у него случались романы, которые в результате и привели к его увольнению. Некрасивая история получилась, было написано коллективное письмо (которое я лично не подписывала). Ну, и ушли его, уволили… Потом долгое время не могли найти главного режиссера, стали меняться эти режиссеры пока Кучумов не пришел.

Бориса Кучумова на работу принимал Бусыгин, который был директором телестудии после Селезнева и до Ткачева. Кучумов приехал из Уссурийска, где работал в театре. И вот Бусыгин мне говорит: «Принял на работу человека, а он теперь жену сюда же тащит». Он не хотел Розу принимать. А я говорю: «Что же им теперь делать? Взяли мужа, берите и жену». И он и Розу взял. Боря с Розой были очень хорошие люди, хорошие режиссеры.  Хотя по Бориной внешности никак нельзя было сказать, что он режиссер, внешне он на работягу был похож. И псих был. Мог сорваться из-за пустяка, взвинтиться, наорать… Потом отходил…

Что касается судьбы сестры, то она около 10 лет проработала на Камчатке, вырастила сына. Сын окончил Краснодарское военное училище, служил в Москве (потом дослужился до полковника). Но он болел, что-то у него было с желудком, лежал в госпитале и вызвал мать. Она тут же ринулась к нему в Москву. И в Москве она вышла из автобуса и ее сбил другой автобус 18 мая 1973 года. Юрченко в это время тоже был в Москве, и ему моментально сообщили, что Торчинская погибла. Хоронили ее муж с сыном. Похоронена она в Москве".