Биография:

Канищев Олег Александрович, кинорежиссер, сценарист, звукорежиссер и музыкальный оформитель. Член Союза кинематографистов СССР (1969 г.) и Гильдии кинорежиссеров России(1989 г.)
Окончил Ленинградскую среднюю школу № 46 (1954 г.), Ленинградский институт киноинженеров, отделение звукооператоров кино, диплом №449755 (1959 г.), Дальневосточный институт искусств, отделение режиссеров кино и телевидения, диплом с отличием № 879997 (1968 г.)
1959 – 1964 гг. работал старшим звукорежиссером Владивостокской студии телевидения. Участвовал в съемках первого на Дальнем Востоке звукового телевизионного фильма «Дальзаводчане» с оптической записью звука (автор – В.Ткачев, реж.- А.Масленников, оператор – В.Кузнецов, звукооператор – О.Канищев, 1960 г.).
1964 – 1994 гг. служил кинорежиссером на студии «Дальтелефильм» Приморского комитета по телевидению и радиовещанию. В качестве сценариста, кинорежиссера, звукооператора и музыкального оформителя участвовал в съемках семидесяти девяти фильмов.
В 1970 году в издательстве «Советская энциклопедия» впервые выходит в двух томах Кинословарь. В статье «Телефильм» (2-ой том, стр. 644) упоминается режиссер О.Канищев: «…Стремлением к творческому поиску отмечены документальный телефильм «Дорога легла за экватор» («Дальтелефильм», режиссер Канищев, оператор П.Якимов, 1965 г.)…».
Основной успех в творчестве кинорежиссера Олега Канищева выпал на серию фильмов о море, о людях одной из древнейших профессий на земле – рыбаках и моряках. Он был пионером в разработке всесоюзной телевизионной киномарины и награжден Призом и Дипломом за плодотворную режиссуру и личный вклад по созданию фильмов на тему Человек и Море (г. Калининград, 6-й Всесоюзный фестиваль «Человек и море», 1974 г.). Его ленты внесли значительный вклад в развитие этого жанра телекино и были удостоены Главных призов на 1-ом, 3-ем, 4-ом, 5-ом, 6-ом Всесоюзных фестивалях и на 2-ом, 3-ем, 4-ом Международных фестивалях «Человек и море».
Восемнадцать кинолент режиссера Олега Канищева отмечены тридцатью двумя наградами Зональных, Российских, Всесоюзных и Международных фестивалей. Среди них - одиннадцать фильмов удостоены Главных Призов Всесоюзных и Международных конкурсов.
Следует отметить, что режиссер Олег Канищев в своем творчестве тяготеет к поэтическому кинематографу. Один из лучших фильмов этого направления в творчестве режиссера - работа «Полтора часа до объятий» (1968 г.). Эта, без единого слова дикторского текста, короткая, но такая ёмкая, лента о встрече китобоев "Советской России" после длительной разлуки с Родиной. О ней похвально писали критики, теоретики телевидения исследовали её жанровое своеобразие, она получила много фестивальных наград, её купили и показали в ряде зарубежных стран, с ней режиссер был принят в члены Союза кинематографистов СССР (1969г.). Более 40 лет кинолента "работает" на ниве посвящения: её изучают как эталонное пособие по монтажу и музыкальному оформлению во ВГИКе и во Всесоюзном институте повышения квалификации работников Гостелерадио. Этот фильм по праву вошел в золотой фонд отечественного телевизионного кино.
Олег Канищев - член Всесоюзной комиссии по телевизионному кино СК СССР (1975 г.). Лауреат премии Николая Островского (к./ф. «Здравствуй, мама»,1979 г.). Ему присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры РСФСР (1979 г.). Награжден Золотой медалью ВДНХа СССР на конкурсе научно-популярных фильмов (к./ф. «Формула успеха», 1984 г.).
Олег Канищев был членом жюри: 2-го Всесоюзного фестиваля телевизионных фильмов (Москва, 1967г), 5-го Всесоюзного фестиваля «Человек и море» (г. Мурманск, 1972 г.), 5-го Всесоюзного фестиваля телевизионных фильмов (г. Ташкент, 1973 г.), 6-го Всесоюзного фестиваля «Человек и море» (г.Калининград,1974г.), 1-го, 2-го, 3-го Всесоюзных фестивалей «Наш советский образ жизни» (г.Владивосток, 1975 г., 1979г., 1982 г.), 3-го Международного фестиваля «Человек и море» (г.Владивосток, 2001 г.).
Тарифицирован: звукорежиссер 1 категории, приказ Госкомитета по ТВ и РВ СССР № 1267-К от 22 июля 1964 г.; кинорежиссер высшей категории, приказ Госкомитета по ТВ и РВ СССР № 1613 – К от 1 июня 1983г.
Под брендом «Дальтелефильм» снял сотоварищи последний кинофильм «В тот день закончилась война» (автор-режиссер О.Канищев, операторы: Б.Колобов, М.Рыжов, В.Жлоба, директор фильма Л.Шор,1995 г.).
Олег Канищев был последним кинорежиссером, который покинул стены студии «Дальтелефильм» (1995г.). После закрытия студии он создал сайт, посвященный истории Дальтелефильма. Этот сайт, не смотря на очевидную субъективность многих оценок автора, остается и сегодня одним из главных источников информации по истории студии «Дальтелефильм».

Биография кинорежиссера Олега Канищева, рассказанная им самим

(Литературная запись – Нелли Номировской)

Фрагмент биографии 1

Канищев Олег Александрович, выпускник Ленинградского института киноинженеров (1959 г.), Дальневосточного института искусств (1968 г.), кинорежиссер, сценарист, звукорежиссер и музыкальный оформитель. Член Союза кинематографистов СССР – России (1969 г.), Гильдии кинорежиссеров России (1989 г.), член Всесоюзной комиссии по телевизионному кино СК СССР (1975 г.), Лауреат премии Николая Островского (к/ф. «Дрейфующий остров» - 1974 г., к./ф. «Здравствуй, мама» -1979 г.). Ему присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры РСФСР» (1979 г.), награжден Золотой медалью ВДНХ СССР (к./ф. «Формула успеха» из серии «Научная организация труда» 1984 г.)», призер многих Всесоюзных и Международных фестивалей и конкурсов.

- Много прекрасных песен мною пропето за всю мою длинную жизнь. Среди них были такие, которые вышибали слезу или смех. Но сохранился аромат красивой мелодии и добрых стихов только одной песни. Эта песня Тихона Хренникова на стихи Михаила Матусовского. Её я услышал в 1954 году на первом курсе в кинозале Ленинградского института киноинженеров во время просмотра фильма М. Калатозова «Верные друзья». И она прошла со мной во всех моих житейских передрягах, была неизменной спутницей в таборной жизни по городам и весям, вселяла надежду в самых безысходных ситуациях.  «Шел ли дальней стороною, плыл ли морем я, всюду были вы со мною верные друзья…».  

Я родом из Советского Союза – это «моя синеокая страна». Приморье – край, где сложилась моя судьба. Владивосток – мой родной город. Как говаривал автор трагедии «Фауст» - Иоганн Гёте: «чтобы понять человека, надо побывать на его родине».  (Из воспоминаний режиссера О.А. Канищева).

Олег Канищев родился 13 октября 1934 года во Владивостоке в семье флотского командира. Канищевы (Конищевы) – русский дворянский род, восходящий к началу ХVII века. Родоначальник одной ветви, Александр Дмитриевич - жалованный вотчиной в 1614 г., другой - Иван Меркулович Канищев, бывший стольником и полковником московских стрельцов в 1696 г. Род внесен в VI часть родословных книг Ярославской, Костромской и Московской губерний.

- Мой отец – Александр Федорович Канищев, член партии ВКП(б) с 1925 года, был кадровым военным. В 1918 году семнадцатилетним юношей добровольно вступил в ряды Красной Армии, о чем свидетельствует одна из его правительственных наград – первая юбилейная медаль - «ХХ лет РККА» (РККА – Рабоче-крестьянская Красная Армия – О.К.). Этой медалью награждались за боевые отличия в годы Гражданской войны лица командного и начальствующего состава, прослужившие к 23 февраля 1938 года 20 лет в кадрах. Сегодня эту медаль не встретишь на груди офицеров и генералов. Легендарное поколение военных отошло в мир иной. А когда-то эта медаль ценилась по статусу наравне с орденом Боевого Красного Знамени. По этой медали можно было определить: перед тобой боевой командир или «тыловая крыса». (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

Мама Олега – Елена Михайловна Май из семьи мелких ремесленников города Кулдига (Латвия).  Юная и красивая девушка, по-европейски образованная и воспитанная в закрытом женском пансионе, знавшая иностранные языки и латынь, во время первой империалистической войны волею судеб была заброшена на Украину. Многодетная семья – пятеро сестер и один старший брат - остались практически без средств к нормальному существованию и жили в ужасающей нищете. Но молодость есть молодость. Леночка Май, которую подруги звали Майка, была музыкальной девушкой и ходила в парк культуры и отдыха, чтобы послушать венские вальсы в исполнении полкового оркестра, где и познакомилась с высоким бравым кавалеристом Сашей Канищевым, который и вскружил голову неискушенной барышне с талией в рюмочку.

-     Мама, как и все девушки её поколения, увлекалась стихами Игоря Северянина, который вошел в историю русской поэзии знаменитой строчкой «Я гений Игорь Северянин». И ему действительно верили. Современники присвоили ему титул «короля поэтов». Мама наизусть знала много великолепных строчек Северянина и сохранила до преклонных лет увлечение поэтом. Я слышал от неё и запомнил четверостишье Игоря Северянина, которое было в каком-то смысле символическим для маминой семьи, лишенной навсегда своей малой родины.

А папа со времен «младых ногтей» преклонялся перед литературным гением Льва Николаевича Толстого и Михаила Александровича Шолохова. «Война и мир» и «Тихий Дон» были в нашей домашней библиотеке, и отец всю жизнь перечитывал их, как бы сверяя свое мироощущение с философией замечательных писателей.

Итак, мой родители познакомились случайно в парке города Николаева, что на Украине, под звуки духового оркестра, выдувавшего в тот момент популярную в начале тридцатых годов мелодию песни «Саша, ты помнишь наши встречи в приморском парке, на берегу?». Папа был командиром отдельного кавалеристского эскадрона, а мама – воспитательницей образцового детского сада. У мамы за душой были всего одна юбка и бюстгальтер, молодость и красота. У отца - Высшие командные курсы и звание комэска.

Длинный, тонкий, и для хорошеньких женщин опасный, как лезвие шашки, отец пришел в парк в полной кавалеристской амуниции. Папа сразу понравился маме своим высоким ростом (183 см.), что не свойственно было кавалеристам. С таким ростом в царской России брали в кавалергарды, привилегированную воинскую часть тяжелой гвардейской кавалерии. Глаза мамы онемели от внутреннего восторга перед лихим красным командиром.  К тому же малиновый звон папиных шпор и шашка с темляком полностью обезоружили маму. Последовал целый табун бессмысленных слов и любовных признаний.   Через месяц мама стала командирской женой. В память о первой встречи моих родителей в нашей семье долго хранилась пластинка с записью фокстрота «Саша, ты помнишь наши встречи?..». Спустя десятилетия, когда я стал кинорежиссером и служил на «Дальтелефильме», отец писал из Ленинграда во Владивосток: «Олег, обязательно посмотри фильм «Есения». Главная героиня картины, как две капли воды похожа на твою маму, когда я впервые увидел её в парке культуры и отдыха».   (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

В распоряжении кавалерийской части был манеж, специально построенные кирпичные казармы и конюшни.   «Братишка наш Буденный» ввел в те годы обязательные для жён командиров кавалерии посещение манежа для освоения азов верховой езды.  Так осуществлялась программа военного всеобуча на случай «Если завтра война, если завтра в поход…». Конечно, женщин не учили владению шашкой или пикой, джигитовкой или вольтижировкой. Им давали необходимые навыки седловки и управления лошадью. Полковой инструктор проводил уроки согласно Боевому Уставу конницы РККА. Как вспоминал А.Ф. Канищев, - его молодая жена хорошо освоила «седловку», «посадку» и «слезание» с лошади».

- Среди четырёх аллюров (способов передвижения) маме нравился медленный аллюр - движение шагом, с чего, собственно говоря, и начиналась каждая тренировка. Под сводами манежа беспрерывно слышался беспощадный хлёсткий голос тренера: «Не натягивай поводья сильно, не дергай резко. Набери их и отдай. Работай, работай шенкелями!».

Перед переходом с шага на рысь, инструктор подавал команду: «Повод! Учебной рысью – ма-а-рш!». И здесь для мамы начинались мучения: надо было одновременно усилить действие шенкелей (внутренняя сторона ног от пятки до колена), ослабить повод, чуть-чуть наклониться вперед, чтобы лошадь перешла с шага на рысь. При этом её сильно начинало подбрасывать в седле, а всадник должен был сидеть непринужденно, сохраняя правильную посадку, не дёргать грубо за повод, не хвататься руками за арчак (деревянный остов седла). При движении рысью следовали бесконечные толчки, когда филейную часть наездника без перерыва поддает снизу седло, и не успеваешь плюхнуться на него, как снова ощущаешь мощный толчок. Мама приходила с вечерних тренировок с отбитой попой.  Единственное, что для мамы было не приемлемо: она ненавидела кожаные голенища сапог.  От них разило ваксой, лошадиным потом, что для мамы, выселенной вместе с семьей из Латвии в Россию служивыми казаками во время войны четырнадцатого года, было связано с дурными воспоминаниями.    (Из мемуаров кинорежиссера О.А. Канищева).

Ранней весной 1932 года Александр Федорович Канищев был переведен с должности комэска отдельного кавалерийского эскадрона, что дислоцировался в Николаеве на Украине на должность заместителя начальника политотдела Владивостокского укрепленного района, вновь созданного Тихоокеанского флота. В конце марта 1932г. закончилось формирование штаба и политуправления. Начальником морских сил Дальнего Востока был назначен флагман флота 1 ранга М.В. Викторов, с которым отец был лично знаком (М. Викторов необоснованно расстрелян в 1938г.). К сведению, М.В. Викторову было присвоено высшее военно-морское звание того времени – флагман флота 1 ранга, что свидетельствует о том, что Тихоокеанский флот становился стратегически важным направлением в обороне Советской республики.

С Балтики и Черного моря один за другим потянулись тогда по величайшему в мире железнодорожному пути во Владивосток эшелоны катерников и подводников, составы, на которых везли тщательно закрытые брезентом торпедные катера, самолеты, подводные лодки-малютки, береговые орудия. Партия направляла на Дальний Восток десять тысяч коммунистов, ставших основой кадрового и переменного состава Тихоокеанского флота.

- Мама не хотела ехать во Владивосток, так как боялась военных действий в Приморье. В детстве ей пришлось испытать ужасы депортации из зоны военных действии.  Опасения мамы были не беспочвенны. В 1929 году японская военщина организовала кровавую провокацию на КВЖД, а в сентябре 1931 года оккупировала Маньчжурию и придвинула вплотную к нашим приморским границам свою 300-тысячную армию, создав тем самым опасный очаг войны. Границу все время лихорадило от вторжения лазутчиков и шпионов. Страна узнала имя приморского пограничника Никиты Карацупы, который со своим верным другом овчаркой Ингусом участвовал в 120 боевых столкновениях, задержал и уничтожил 467 вражеских лазутчиков.

Сначала стоял вопрос о перемещении папиной части на Дальний Восток в район поселка Раздольное. Уже были подготовлены теплушки для переброски личного состава, лошадей, фуража, имущества части через всю страну к берегам Тихого океана. Но в последний момент Штаб РККА и Управление кадров Наркомата обороны посчитало возможным оставить кавдивизию на прежнем месте дислокации, а отца и несколько десятков командиров его части отправить в распоряжение командования ОКДВА и вновь образуемого Тихоокеанского флота. Когда папу перевели на флот, мама была безмерно счастлива тем, что папа сменил сапоги на флотские ботинки.

Папа приехал в город у Тихого Океана один, мама должна была самостоятельно запаковать все вещи, погрузить в контейнер и отправить багажом во Владивосток.  Позже папа отмечал, что мама выдержала экзамен на звание настоящей жены командира, проявив организационные способности и определенную смелость в поездке на Дальний Восток.

Долог был путь до места нового назначения. Авиационного сообщения с Востоком не было. Только через полтора года после папиного приезда на Тихоокеанский флот - 26 сентября 1933 года был проведен пробный грузопассажирский полёт Москва – Хабаровск – Владивосток – Камчатка, когда моноплан «Савойя-55», пилотируемый летчиком-орденоносцем С. Демченко совершил рекордный перелет по крупнейшему в мире маршруту.

Владивосток встретил отца ярким весенним солнцем, огуречным запахом моря и необычным видом туземного населения.  Отец в долгополой кавалерийской шинели в будёновке и с вещевым мешком за плечом, проследовал пешком от вокзала до флотского экипажа, где ему отвели койку, поставили на довольствие и выдали новенькое военно-морское обмундирование. Флотская форма отцу пришлась по душе, и при его высоком росте темно-синий китель и черные брюки на выпуск сидели на нём элегантно, словно он всю жизнь служил на флоте.  Несколько дней папа знакомился с городом и посетил кинотеатр звукового кино «Уссури», в котором шли документальный фильм «Под флагом наркома» и первый звуковой фильм «Путёвка в жизнь». Этот фильм рассказывал о жизни бывших беспризорников в трудовой колонии и был созвучен текущему моменту. Немногие сегодня могут сказать, что означала в те дни аббревиатура ДОДД.   Добровольное общество друзей детей оказывало помощь пионерскому движению, безработным подросткам в устройстве на работу. ДОДД занималось укреплением сети детских учреждений, охраной материнства и младенчества, но главной и основной задачей его была борьба с детской беспризорностью. Моя мама, профессиональный педагог дошкольного воспитания, по приезду во Владивосток какое-то время занималась этой работой по линии ДОДДа.  (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищев).

20 апреля 1932 года в клубе водников (с 1939 года - Дом командиров флота, с 1943 года - Дом офицеров флота) состоялось первое собрание партийного актива военных моряков, в котором принимал участие и Александр Федорович Канищев. Собрание, совместно с партийным активом города, обсудило вопрос о практических задачах по строительству военно-морского флота. А на следующий день Командующий морскими силами Дальнего Востока издал первый приказ, в котором перечислялось соединения, части, корабли и учреждения вновь созданного флота. Этот день - 21 апреля - вошел в историю как день рождения советского военно-морского флота на Тихом океане. Создавался военный флот в исключительно трудных условиях. Причалы и аэродромы, батареи береговой обороны и грунтовые дороги, арсеналы и мастерские строились в необжитых районах, на диких скалах.

Фрагмент биографии 2

Приказом командующего морскими силами Дальнего Востока, флагманом флота 1-го ранга М.В. Викторовым, Александра Федоровича Канищева, не знавшего ни аза в морской службе, назначили комиссаром Владукрепрайона, а маму трудоустроили заведующей детским садом Военного порта.

Семья Канищевых жила в многоквартирном доме комсостава флота на улице Шефнеровской напротив кирпичной стены Дальзавода. Мама Олега в то время работала заведующей детским садом военного порта Владивостока. Осенью 1934 года во время родов она чуть не погибла от заражения крови, и долгие месяцы пролежала в военно-морском госпитале. А мальчика выходила сестра отца – Анна Федоровна, приехавшая во Владивосток из Кустаная.

- В автобиографии и всевозможных анкетных данных, коих за всю жизнь мною писано изрядно, в графе «социальное происхождение» я индифферентно вносил «из семьи военнослужащего». Многие годы «преданья старины глубокой» не касались меня. К прошлому мамы и папы, к истокам моего происхождения относился с равнодушием, о чем сегодня искренне сожалею. Издержки моего воспитания ныне повторяются и в моих детях - такова диалектика нашего безродного бытия.  «Заметьте, что неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности» - писал Александр Сергеевич Пушкин. Редкие отрывочные рассказы матери о семье из Латвии я слушал из вежливости. А гордость мамы своими родными на фоне послевоенной бедности, казалась мне смешной и жалкой.

Сегодня, когда я сам иду по склону лет, понимаю, что человек должен ощущать свои корни, сознавать свою связь с прошлым. Сегодня я бы сам о многом расспросил отца и мать. И, думаю, доставил им радость моим, пусть поздним, но пробудившимся интересом к семейным истокам, к семейным ценностям. Но матери и отца нет в живых. И уже не расспросишь их об этом. (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

Семья одного легендарного человека - Михаила Александровича Воронцова была в дружеских отношениях с семьей Канищевых.  Во Владивостоке, практически, не осталось тех, кто знал вице-адмирала Михаила Воронцова, чья лейтенантская молодость совпала с организацией Тихоокеанского военно-морского флота. Первый начальник Гидрографической службы ТОФ, он сделал головокружительную карьеру и вошел в историю Великой Отечественной войны знаменательным эпизодом, о котором вспоминают в своих мемуарах видные военачальники.

Михаил Александрович в 1940 году был назначен военно-морским атташе в Берлин. И накануне войны 14 мая 1941 года первым сообщил правительству, что немцы готовят вероломное нападение на СССР, о чем вспоминает в своих мемуарах маршал Жуков и нарком ВМФ СССР адмирал флота Н.Г. Кузнецов.

В своем последнем фильме на кинопленке «В тот день закончилась война» (1995г.) Олег Канищев один из эпизодов посвятил вице-адмиралу Михаилу Александровичу Воронцову, память о котором хранится в семье режиссера и в названии корабля гидрографии Тихоокеанского флота.

Из детских игрушек Олег хорошо запомнил железную дорогу, принадлежавшую сыну Михаила Александровича Воронцова – Юлию, ныне известному дипломату, первому заместителю министра иностранных дел России.  И парашютиста, которого отец запускал в небо при помощи катапульты. Как вспоминали родители Алика – так называли Олега в детстве – у мальчика был упрямый характер, и он иногда доводил окружающих до белого каления своей настойчивостью в достижении детских желаний.

Во время командования Тихоокеанским флотом Н.Г. Кузнецовым (1938-39г.г.) целый ряд командиров и политработников целенаправленно были откомандированы на учебу в Ленинград и Москву.  Семья Канищевых отправилась в город на Неве, а М.А. Воронцов с семьей уехал на краткосрочные курсы военных дипломатов в столицу. Это спасло отца Олега от репрессий, разразившихся весной 1938 года в связи с инспекционным приездом во Владивосток нового наркома ВМС П.А. Смиронова, который поставил задачу перед командованием – «очистить флот от врагов народа». После Хасанских событий на Дальнем Востоке осенью 1938 года шли повальные аресты среди флотских командиров.  Олег помнит баул, стоявший у двери, на случай внезапного ареста отца.  Благо, что Михаил Александрович Воронцов учился вместе с Н.Г. Кузнецовым в Ленинградском военно-морском училище и, как полагает Олег, выбор кандидатов на учебу не случайно выпал на М.А. Воронцова и  А.Ф. Канищева.

- Все кадровые военные в начале 1941 года не сомневались, что война с фашистской Германией неотвратима. Но никто не предполагал, что она будет столь кровопролитна и долговременна. По военной доктрине наши передовые части должны были в первые часы нападения врага перейти в наступление и вести победоносные бои на территории противника. Примечательно, что папа в день объявления войны купил в спортивном магазине на Литейном проспекте шахматы в полной убежденности, что ему придется коротать часы военного досуга за шахматной доской. Но война опрокинула все иллюзии Генштаба РККА, и папе пришлось упрятать шахматы в вещь-мешок до победного 1945 года. Эти шахматы со штампом ОТК – «выпуск продукции - июнь 1941 года» на внутренней стороне шахматной доски до сих пор сохранились и стали нашей семейной реликвией. Надеюсь, что мои дети, хотя и не играют в шахматы, сохранят их. (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

Во время Великой Отечественной войны Олег вместе с мамой эвакуировался на Урал в г. Златоуст. Отец воевал на Ленинградском фронте, в районе легендарной Невской Дубровки.

НЕВСКАЯ ДУБРОВКА, пристанционный посёлок (ныне посёлок городского типа Дубровка) Всеволожского района на Ленинградской области, в районе которого войска Ленинградского фронта на протяжении почти всей блокады Ленинграда удерживали важный плацдарм на левом берегу Невы. Немецко-фашистские войска, в сентябре 1941 обойдя с Востока Ленинград, заняли левый берег Невы на 30-км участке южнее Ладожского озера, перерезав сухопутные коммуникации города со страной. По приказу командующего Балтийским флотом вице-адмирал В.Ф. Трибуца из военных моряков были сформированы бригады морской пехоты и береговой артиллерии. В ночь на 20 сентября 1941 части Ленинградского фронта форсировали Неву в р-не Невской Дубравки с целью прорвать блокаду Ленинграда.  Первыми на левый берег высадились подразделения 115-й стрелковой дивизии и 4-й бригады морской пехо­ты, которые захватили плацдарм в 4 км по фронту и до 800 м в глубину. Противник начал яростные контратаки с целью ликвидировать плац­дарм, в результате чего плацдарм сокра­тился до 2 км по фронту, но был удержан нашими войсками.    

Ожесточённая борьба за этот небольшой плацдарм, так называемый Невский пятачок, продолжалась непрерывно поч­ти 7,5 месяцев. Защитники плацдарма (на нём последовательно сражались части различных стрелковых дивизий и бригад морской пехоты) отражали в день по 12—16 атак противника, на них обру­шивалось до 50 тыс. снарядов, мин и авиабомб в сутки. Однако сломить их волю врагу не удалось.

Воспользовавшись внезапно начавшим­ся на Неве ледоходом, который отрезал защитников «Невского пятачка» от правого берега реки, немецко-фашистские войска после нескольких дней ожесточённых боёв 29 апреля 1942 ликвидировали плацдарм. Однако 26 сентября войска Невской оперативной группы снова овладели плацдармом на левом бе­регу Невы напротив Невской. Дубровки и вели борьбу за него вплоть до прорыва блокады Ленинграда в январе 1943 года.

Около 400 дней удерживали советские воины Невский плацдарм. Невская Дубровка стала одним из символов их несокрушимого мужества и стойкости и вошла в историю Великой Отечественной войны отдельным эпизодом наравне с операцией «Малая Земля». Отец Олега был удостоен высоких правительственных наград: орденов Ленина, Боевого Красного Знамени, Отечественной войны 1 степени, двух орденов Красной Звезды и медалями.

Мама Олега во время войны работала воспитательницей детского сада № 7 г. Златоуста и награждена медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-45г.г.» и медалью «50 лет Великой Отечественной войне 1941-45 гг.».

Эту фотографию в 1942 году папа прислал с фронта специально для меня. Она была предметом особой мальчишеской гордости и охранной грамотой от школьных хулиганов. И все-таки они изрезали мою козью шубу.

Указом Президиума ВС СССР от 22 октября 1942 года была учреждена медаль «За оборону Ленинграда». Это была третья награда папы, которой наградили его и 1,5 миллионов ленинградцев за мужество и стойкость

- Помню в эвакуации, в городе Златоусте, в пустой комнате, стояло пять солдатских кроватей: четыре по углам и одна в центре. Кровати эти служили домашним очагом несчастным женщинам с детьми. Они были и обеденным столом, и складом жалких пожитков, и местом отдыха. Единственным ценным предметом, весящим на стене и, оберегавшимся взрослыми, как продуктовые карточки, был черный из плотной бумаги с винтиком в центре для регулировки звука репродуктор. Из него периодически звучали марши и сводки с фронтов. Человек из репродуктора приходил к нам в комнату два раза в день утром и вечером, чтобы сообщить сводки Совинформбюро. Ни один мужской голос не вызывал во мне настолько сильного ответного внутреннего отзвука, как голос этого знакомого незнакомца. Когда он начинал говорить все, даже малые дети, затихали, чтобы не пропустить малейших подробностей. Вымороженная, мрачная комната, заполненная озябшими женщинами, погружалась в мертвящую тишину. Все сидели тесно перед репродуктором, словно обогревая друг друга своими неподвижными телами. После окончания информации женщины еще долго оставались в оцепенении, понурив головы, думая каждый о своем отце и муже, прося судьбу сберечь их от лихой смерти. (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

Когда началась война, Олегу было всего 6 лет. И два военных года он ходил в детский сад № 7 г. Златоуста, где его мама работала воспитателем. В 1943 году Олег пошел в первый класс.  Как прошли его первые учебные годы, мальчик не помнит, так как школу он практически не посещал из-за трагикомического происшествия -  в школьной раздевалке его детскую шубку из меха козы мальчишки изрезали на «лянги».  «Лянга» - тамошняя игра, когда кусочек меха со свинцовым грузилом подбивают ногой. Зимой мальчик чуть не погиб, переболев тяжелой формой скарлатины. В силу сложившихся обстоятельств, Олег в учебе отстал от своих сверстников, и когда наступило мирное время, ему пришлось снова пройти курс начальной школы. После войны Олег Канищев учился в ленинградских школах №№ 58 и 45 Ждановского района на Петроградской стороне.

Страна жила скромно, если не сказать бедно. Хлеб получали по карточкам, дети донашивали перекроенные отцовские гимнастерки, а женщины ступали по улицам в тяжелых солдатских сапогах. В Ленинграде, равно как и в других городах, еще не успели разобрать руины. Раны души были глубокими, но, к счастью, гражданином нашей страны был в те годы великий лекарь по имени Искусство. Искусство, доступное всем и каждому.

Боевыми наградами отца - орденами Ленина и Боевого Красного Знамени, я всегда буду гордиться, несмотря на то, что страна, вручившая награды, канула в Лету.

-  И возвращаясь памятью в первые послевоенные годы, я с гордостью думаю, что очереди за хлебом были тогда на много короче ночных очередей за билетами на первые мирные постановки в театре оперы и балета имени С.М. Кирова.  Помню, как отец в 1946 году достал билеты на оперу Шарля Гуно «Фауст». И это было незабываемым счастьем. Вся семья готовилась к походу в театр, со всей тщательностью наглаживая наши скромные наряды. При входе в театр к нам подошла женщина и спросила у папы: не хотел бы он отдать мальчика в хореографическое училище. Не знаю, почему выбор пал на меня, но в детстве и в зрелые годы я действительно хорошо танцевал и был легок и строен.

При всём тогдашнем недостатке, при всей скудности материальных благ, мы все-таки чувствовали себя счастливыми богачами.  Забыты хлебные карточки, забыты руины и землянки, забыта «солдатская мода» на одежду и обувь, а ощущение послевоенного счастья люди старшего и среднего поколения это хорошо помнят.

После большой войны эшелоны с демобилизованными мчались на Восток. Зеленые ветки впервые просто украшали, а не маскировали вагоны. Впереди, на каждом паровозе, в рамке из той же зелени, только увитой алыми лентами, - строгий портрет генералиссимуса И.В. Сталина. За паровозом – несколько зеленых вагонов для офицеров, а дальше – вереница красных «теплушек» для солдат. На груди у воинов набор боевых орденов, медалей, гвардейских знаков. На лицах – выражение.., впрочем, разве сейчас опишешь это выражение! Их надо было видеть, в сорок пятом, лица тех людей, которые прошли долгую, тяжелую войну, победили и остались живыми.

Вокзалы и привокзальные площади бурлили людьми. Звучали трофейные аккордеоны, русские гармошки, гитары, патефоны…   И люди плясали, кружились в танце, обнимались, пели, плакали, смеялись… Всю страну оглушили гром литавр и барабанная дробь воинских частей украинских, белорусских, прибалтийских фронтов, возвращавшихся домой с развернутыми знаменами и с духовыми оркестрами во главе армейских колон. Сверкала на солнце медь поющих труб. Каждый оркестр играл свое. И я - мальчишка военного лихолетья – увязывался за полковыми трубачами и мог часами идти за оркестром, упоенно слушая строевые марши. Этот нескончаемый праздник длился все лето и всю осень победного 1945 года пока не вернулись все, кому выпало счастье вернуться…

В школе у нас учились воспитанники военного оркестра – мальчики-сироты в военно-морской форме. Несколько из них были награждены медалью «За оборону Ленинграда». Под их руководством мы, любители духовой музыки, «а капелла» исполняли популярные марши и вальсы. Причем каждый из нас голосом исполнял свою партию, имитируя звуки то ли корнета, то ли альта, то ли тромбона, тубы или валторны. Самый упитанный из нашего класса был «человек-большой барабан». Я же по своей субтильности исполнял партию «малого барабана». И стучал без устали, и дома, и на улице, и в школе пьесы четкого ритма в такте размером 4/4, то есть марша.

Когда стал кинорежиссером, я запустил в производство серию военно-патриотических фильмов «На земле в небесах и на море», где отвел душу по полной программе. Что не фильм -  у меня всегда был эпизод с духовым оркестром. А какие феерические съемки я устраивал летом во Владивостоке на Ленинской улице, в районе площади «Борцов за власть Советов»! Сводный оркестр КТОФ часами дефилировал по моей команде – «Мотор! Начали!» – и я в открытой машине Командующего Флота вместе с кинооператором упивались не только значимостью своих персон, но и великолепной выправкой почетного караула и бравурной музыкой духового оркестра Краснознаменного Тихоокеанского Флота. Горожане были в восторге, особенно владивостокские мальчишки, а я вспоминал свое послевоенное детство и полковую музыку, вселявшую оптимизм и надежду после тяжелой войны. (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева).

Что касается методов воспитания сына, то отец Олега считал: нужно жестко и требовательно относится к детям, особенно к подросткам. И он методически выдавливал из сына лень. Не минуты свободного времени. Все под контролем, согласно выработанным планам на учебное полугодие. Только ежовые рукавицы - вот тогда воспитываются и растут джентльмены. И если бы у Олега не было проблем со зрением, то отец обязательно отправил бы его в Ленинградское Нахимовское училище. В сыне отец мечтал видеть защитника Отечества.

- Есть в Ленинграде Артиллерийский музей. В больших залах, больше похожих на казематы, собраны мортиры, гаубицы, пушки, орудия всех времен нашего Отечества. Истории сегодня молчащей артиллерии посвящены множество монографий и эссе. В одной из них, вышедшей в 1894 году, титульная страница венчается словами, запавшими в мою душу навсегда: «Доблесть родителей – наследство детей. Дороже этого наследства нет на земле иных сокровищ. (Из воспоминаний кинорежиссера О.А. Канищева)

Во время школьных каникул по долгосрочному плану, составленному отцом, Олег посещал музей Суворова, музей обороны Ленинграда, Музей музыкальных инструментов, Эрмитаж, Русский музей, другие выставочные залы и вел дневник иконографии шедевров мировой и отечественной живописи.

Эти экскурсии заложили в мальчике начальные знания композиции полотен, способах освещения, цветовой и линейной перспективы. В эти годы Олег увлекается фотографией и классической музыкой. Он становится завсегдатаем   филармонических концертов, театров и искусствоведческих лекций. Благо все было доступно и практически бесплатно.

В ноябре 1949 года Олег вступил в комсомол, билет № 30844616. В школе он выполнял комсомольское поручение, выпуская классную стенгазету. Вдохновенно участвовал в самодеятельном ВИА и драмкружке, тренировался в секции спортивной гимнастики Ленинградского городского дома пионеров, что у Аннинского моста. Этот багаж в дальнейшем помог ему при поступлении в Ленинградский институт киноинженеров и Дальневосточный институт искусств. И еще долгие годы был основой успешного творчества Канищева на студии «Дальтелефильм».

В период 1954-1968 гг. Канищев окончил Ленинградскую среднюю школу № 45 (1954 г.), Ленинградский институт киноинженеров, отделение звукооператоров кино, диплом №449755 (1959 г.), Дальневосточный институт искусств, отделение режиссеров кино и телевидения, диплом с отличием № 879997 (1968 г.).

- В жизни каждого человека наступает час, когда ему необходимо решить, кем он хочет стать, выбрать себе профессию по сердцу. Если такой час в собственной жизни вы пропустите или ошибетесь, то не испытать вам счастливой полноты жизни, какую дает человеку любимый труд. Но если такой час у вас еще впереди, то ждите его с трепетом и непременно им воспользуйтесь. Иначе может случиться, что сунете вы голову в хомут, первый, какой попадется, и будет он всю жизнь натирать вам шею. А если нет радости от труда, если нет верности ему, то не принесет ваш труд и настоящей пользы людям. Кажется, эти мудрые слова сказал писатель Пришвин.

Надо сказать, в кино я пришел совершенно неожиданно для себя: мечтал стать корабелом, строить   океанские суда и тщательно готовился к поступлению в Ленинградский институт кораблестроения или в институт инженеров водного транспорта. Но однажды моя новая знакомая по подготовительным курсам при Ленинградском государственном университете - Оля Малышева, в которую я был тайно влюблен, сообщила своей подруге, что собирается в Ленинградский институт киноинженеров. Я был невольным свидетелем этого разговора и решил в день открытых дверей заглянуть в творческую мастерскую института, надеясь на, как бы случайную, встречу с Олей. Кроме юной красоты моей знакомой, яркий, ни с чем несравнимый мир кино увлек меня. Признаюсь, для этого поворотного шага в моей судьбе всё-таки были и некоторые предпосылки: школьником я увлекался фотографией, снимал дешевой зеркальной камерой «Комсомолец», а после окончания 7 класса на каникулах работал помощником киномеханика. Крутил трофейные фильмы «Тарзан», «Девушка моей мечты» и был обладателем дефицитных среди подростков «киносрезок» популярных актеров Вейсмюллера и Марики Рёкк.

С Олей Малышевой мы прошли конкурсный отбор - проходной бал был 28 из 30 - и вместе проучились пять лет, но Оля так и не узнала о моих чувствах к ней. Мне кажется, что эта тайная любовь со временем переросла в любовь к кинематографу. Я благодарен Оле, что она привела меня в профессию, которой отдана вся моя жизнь. Другой работы я себе не представляю. Кино – это мое окно в мир. Мое и, значит, зрителя тоже». (Из воспоминаний режиссера О.А. Канищева и газетной статьи «Мое окно в мир», автор - А. Чешев, газета «Пограничник на Тихом океане», 27 августа 1986 г.).

После окончания учебы в ЛИКИ Олег получил специальность звукорежиссера и по настоянию отца поехал начинать свою профессиональную жизнь во Владивосток - город своего детства. Хотя из Питера уезжать ох как не хотелось! Во Владивостоке только-только зарождалось производство документального кино, и, поступив звукооператором в киногруппу при студии телевидения, Олег первым делом освоил роль гонца - бегал в соседний магазин за водкой для старших товарищей. С режиссерами, на фильмах ко­торых ему приходилось работать, отношения складывались не очень - «обремененный» серьезным профессиональным образованием, Олег стремился сам выстраивать драматургию фильма, находил неожиданные творческие решения, много внимания уделял музыкальному оформлению ленты. Да и вообще, к новичку относились как к белой вороне - манеры, привитые мальчику в детстве мамой, выросшей в Прибалтике, вызывали здесь, на Дальнем Востоке, удивление и раздражение.

В апреле 1960 года Олег Канищев участвовал в съемках первого на Дальнем Востоке звукового телевизионного фильма «Дальзаводчане» с оптической записью звука. Съемочная группа состояла: автор фильма – Валентин Ткачев, режиссер – Альберт Масленников, оператор – Виктор Кузнецов, ассистент режиссера Юрий Шепшелевич, помощник режиссера Аля Шевчук, звукооператор и музыкальный оформитель – Олег Канищев, монтажница - Аэлита Горюненок. Первая проба пера не принесла удовлетворения. В процессе работы над фильмом обнаружилось несовпадение вкусов и творческих устремлений звукооператора с остальными участниками съемочного процесса. После завершения фильма Олег покинул киногруппу и перешел на живое телевизионное вещание.

1960 – 1964 гг. Олег Канищев -  старший звукорежиссер Владивостокской студии телевидения. Ежедневная поденщина в живом эфире не приносила творческого счастья, но деваться было некуда -  по регламенту распределения Олег должен был отработать два года во Владивостоке. Нет худа без добра, в этих обстоятельствах Олег стал искать выхода своим честолюбивым устремлениям.

Фрагмент биографии 3

 «Чтобы как можно меньше зависеть от чужой творческой воли и прихоти, Олег решил сам стать   режиссером. «У тебя не получится, ты слишком мягкотелый», - говорили ему опытные люди. Но он все равно поехал в 62-м в Москву поступать во ВГИК, хотя к тому времени уже был женат на очень красивой женщине (Ольга Кравцова до сих пор работает режиссером на ТГТРК «Владивосток») и воспитывал маленького сына Максима. К счастью или нет, но во ВГИК Олег не поступил - один из членов приемной комиссии, известный театральный режиссер Михаил Каширин, как раз собирался лететь во Владивосток, чтобы в институте искусств набрать группу режиссеров телевидения. Олег вернулся домой и вскоре стал студентом этой группы». (С. Костенко – «Олег Канищев 35 лет дышал запахом кинопленки», еженедельник «Антенна», № 21, май 2001 г.).

Во время учебы студенту Канищеву полагалось снять несколько курсовых работ на кинопленке. И первые учебные ленты принесли ему и Владивостокской студии телевидения успех и признание. Фильм «Там, где сходятся меридианы» (1965 г.) получил главную награду Союза кинематографистов СССР «За лучший документальный фильм» на 1-м Зональном конкурсе кино- и телестудий Урала, Сибири и Дальнего Востока.  Лента «Дорога легла за экватор» (1966 г.) была отмечена Главными призами на четырех фестивалях. А дипломная работа Олега Канищева -  кинолента «Анна Ивановна» (1968 г.) получила отличную оценку на государственных экзаменах в Дальневосточном институте искусств и была удостоена главными наградами на отечественных конкурсах телевизионного кино.

«Когда Канищев с отличием окончил институт искусств, он чувствовал в себе силы снимать не только документальное, но и игровое кино, даже стать театральным режиссером - полученных знаний и внутренней энергии ему для это­го вполне хватило бы. Оказалось, что интеллигентская мягкотелость, доставшаяся от мамы, легко уживается в нем с глубокой внутренней дисциплиной, хорошими организаторскими качествами, воспитанными суровым отцом-военным.

К сожалению, попробовать себя в художественном кинема­тографе Олегу Александровичу, так и не удалось - после неудачной попытки, предпринятой одним из режиссеров «Дальтелефильма», не было никакой надежды, что кому-то еще представится случай снимать здесь дорогостоящее игровое кино. Волею судьбы все свои творческие силы Олег Канищев отдал документальному кино, и, как оказалось, именно в этой сфере ему было суждено достичь действительно больших высот» (С. Костенко – «Олег Канищев 35 лет дышал запахом кинопленки», еженедельник «Антенна», № 21, май 2001 г.).

1964 – 1994 гг. Олег Канищев служил кинорежиссером на студии «Дальтелефильм» Приморского комитета по телевидению и радиовещанию. В качестве сценариста, кинорежиссера, звукооператора и музыкального оформителя участвовал в съемках семидесяти девяти фильмов.

Осенью 1968 г. Олег влюбляется в редактора молодежных программ Владивостокской студии телевидения Альбину Сергееву, но, как всякий мужчина, не может сразу решиться на разрыв с семьей. Любовь к Альбине была испепеляющей, и все закончилось трагично для Олега. Распалась семья, остались только алименты. Он ушел в никуда, и многие годы слонялся по общежитиям и постелям соискательниц на роль режиссерской жены. Альбиночка в мае 1969 года вышла замуж за известного актера Владивостокского драмтеатра, вскоре родила ему сына и уехала в Европейскую часть страны. «Кто может знать при слове расставанье, какая нам разлука предстоит?» Альбины Сергеевой давно уже нет в живых. Сердце не выдержало житейских передряг. Но память об удивительно красивой и умной женщине, талантливом журналисте первого призыва Владивостокской студии телевидения живет в душе Олега Канищева. Как говорил Вольтер: «У кого великие утраты, у того и великие сожаления».

Но вот набрал высоту еще один год в творческой жизни режиссера. В 1970 г. в издательстве «Советская энциклопедия» впервые выходит в двух томах Кинословарь. В статье «Телефильм»  (2-й том, стр. 644) упоминается режиссер О. Канищев: «…Стремлением к творческому поиску отмечены документальный телефильм «Дорога легла за экватор» («Дальтелефильм», режиссер Канищев, оператор П. Якимов, 1965 г.)…».

Ленты, созданные режиссером Канищевым в 60-х и 70-х собрали такое количество всесоюзных и международ­ных наград, что одно их перечисление заняло бы целую страницу.

 В Кракове, на фестивале неигрового кино, режиссер-дальневосточник знакомится со знаменитым документалистом Романом Карменом, который проникается к Канищеву большим, уважением и впоследствии даже советуется с ним по поводу монтажа своей картины. Марлен Хуциев, Джемма Фирсова - эти и другие кинематографические величины относятся к Канищеву как к большому профессионалу.  И никого не удивляет тот факт, что вскоре его принимают в Союз кинематографистов - впервые на Дальнем Востоке этого звания удостаивается режиссер телевизионной ленты.

– Это случилось в 1969 году. Представители Всесоюзной комиссии телевизионного кино Союза кинематографистов СССР рекомендовали после вручения мне Главного приза на Всесоюзном фестивале за кинофильм «Полтора часа до объятий», показать ленту в московском Доме кино перед сеансом зарубежного фильма. Предложение лестное для провинциального режиссера, да еще с телевидения, «куда Макар телят не гонял».  Я был молод и самонадеян, и смело принял предложение.  Но когда в большом зале Дома кино погас свет, душевные силы покинули меня.  Я весь покрылся изморосью пота, и паника придавила меня к креслу. Казалось, что я от стыда опущусь на пол и поползу к выходу зала, чтобы меня никто не видел. Ведь в зале собрались маститые кинематографисты, сливки московского общества, которым не откажешь в некотором столичном снобизме. Думал, ругать вряд ли будут, но могут просто промолчать. После окончания ленты зал на пару секунд оцепенел от увиденного на экране, а затем на меня, опустошенного от переживаний, обрушился шквал аплодисментов… Большего счастья я никогда не испытывал.  Так я был принят в члены профессионального союза». (Из воспоминаний режиссера О.А. Канищева),

Основной успех в творчестве кинорежиссера Олега Канищева выпал на серию фильмов о военно-морском флоте, о людях одной из древнейших профессий на земле – рыбаках и моряках. Он был пионером в разработке всесоюзной телевизионной киномарины и награжден Призом и Дипломом за плодотворную режиссуру и личный вклад по созданию фильмов на тему «Человек и Море» (г. Калининград, 6-й Всесоюзный фестиваль «Человек и море», 1974 г.).

Ленты Олега Канищева внесли значительный вклад в развитие этого жанра телекино и были удостоены Главных призов на 1-м, 3-м, 4-м, 5-м, 6-м Всесоюзных фестивалях и на 2-м, 3-м, 4-м Международных фестивалях «Человек и море».

Восемнадцать кинолент режиссера Олега Канищева отмечены тридцатью двумя наградами Зональных, Российских, Всесоюзных и Международных фестивалей. Среди них - одиннадцать фильмов удостоены Главных Призов Всесоюзных и Международных конкурсов.

- Для того чтобы показать правду жизни, все эти неординарные события на экране, авторам фильма надо попасть именно туда, где трудней всего. Именно туда, где сильней всего сказались крутые обстоятельства, в каких очутились выбранные для фильма герои. Что ж, для этого ведь тоже нужна была личная храбрость.

Вы можете сказать, что кинематографистам не приходилось изо дня в день работать в тех условиях, в каких работали их герои. Это, конечно, верно. Но не надо забывать, что у режиссера, оператора, осветителей — другая, чем у рыбаков, моряков, летчиков военно-морской авиации, десантников морской пехоты, специальность и другая тренировка.  Нет у них ни того опыта, ни той привычки и знания всех возможных обстоятельств работы в данных условиях — какие есть у любого квалифицированного, скажем, моряка или, рыбака. Все эти качества заменены одним: стремлением сделать хороший фильм.

Ради такой цели любой настоящий документалист, каким бы «городским» или физически слабым человеком он ни был, лезет на крутые сопки, бродит по дикой тайге, летит в Арктику, десантируется с морпехами, спускается в трудную лаву, искренне считая, что, если это доступно его герою, стало быть, должно оказаться доступным и ему.

Конечно, нельзя забывать и о партнерах по съемочному процессу. Они должны исповедывать те же принципы работы, что и режиссер.  Я всегда выбирал сотрудников для экспедиции, не упуская из виду симпатичных мне личных качеств партнера. За редким исключением у меня в группе не было людей, которые бы мне не нравились, которым я бы не симпатизировал, поскольку работа в съемочной группе – это именно сотрудничество, а не служба по найму. И если удается достичь единения, то наградой становится правда жизни, которой дышит каждый кадр.

 (Из воспоминаний режиссера О.А.Канищева).

Следует отметить, что режиссер Олег Канищев в своем творчестве тяготеет к поэтическому кинематографу. Он умеет найти образную деталь и путем сопоставления от частного прийти к символическому обобщению. Большое внимание режиссер придает звуковой характеристике фильма, что дает возможность чисто кинематографическими средствами в малых формах документального кино рассказать с экрана о многом.  Один из лучших фильмов этого направления в творчестве режиссера - работа «Полтора часа до объятий» (1968 г.). Эта, без единого слова дикторского текста, короткая, но такая ёмкая, лента о встрече китобоев "Советской России" после длительной разлуки с Родиной. 0 картине похвально писали критики. Теоретики телевидения исследовали её жанровое своеобразие. Она по­лучила много фестивальных наград. Её купили и показали в ряде зарубежных стран. С ней режиссер был принят в члены Союза кинематографистов СССР (1969 г.). Более 40 лет кинолента «работает» на ниве просвещения: её изучают как эталонное пособие по монтажу и музыкальному оформлению во ВГИКе и во Всесоюзном институте повышения квалификации работников Гостелерадио. Этот фильм по праву вошел в золотой фонд отечественного телевизионного кино. Мы приводим фрагмент из аналитического обсуждения итогов 1У Всесоюзного фестиваля «Человек и море», г. Клайпеда, декабрь 1969 г., проведенного заведующим кафедры телевидения ВГИКа, профессором Романом Николаевичем Ильиным.

- Главный приз и Диплом 1-й степени присужден фильму «Полтора часа до объятий». Приз отдан творческому коллективу студии «Дальтелефильм» города Владивостока. Автор сценария Ю. Леонов, режиссеры О. Канищев и Е. Рябко, операторы Б. Колобов, И. Мирный, Ю. Михлик, М. Рыжов, П. Якимов, редактор Л. Смонарь, звукооператоры О. Канищев, О. Степанова, музыкальное оформление О. Канищев.

Интересно отметить, что творческая группа, возглавляемая Олегом Канищевым, не случайно завоевала почетный приз. Эта группа (иногда в несколько ином составе) уже имеет у себя дома, во Владивостоке все три приза трех конкурсов - и все призы первые!

Примите наши сердечные поздравления, дорогие друзья! Нам очень приятно, что вы к лаврам фильмов «Анна Ивановна», «Дорога легла за экватор» и «Там, где сходятся меридианы» прибавили еще одну хорошую, талантливую работу.

Тема фильма - хорошо известна и уже не раз проверена во Владивостоке. Да и нельзя не снимать ее каждый раз! Это праздник всего города, когда в родной порт возвращается китобойная флотилия «Советская Россия», после девяти месяцев героического труда в бурных океанских холодных, хотя и «южных» широтах. Позади девять месяцев разлуки с родными, с родным берегом… Но только через полтора часа томительной швартовки обнимутся родные и близкие люди.

Сюжет фильма беспредельно прост: люди спешат в порт, куда приходит «Советская Россия». Состоится встреча. И все. Есть точно сформулированная встреча - как тема фильма. И ничего побочного, отвлекающего. Кстати, в этой точности и заключается великий смысл съемки и отбора в реальном событии именно того материала, который только и нужен для фильма.  Мало того: событие происходит в течение очень, ограниченного времени. Это событие. Оно неповторимо. Значит нудно снимать не скольким операторам, которым, конечно, распределяются «роли». Кому что снимать - установить заранее так важно! И все ее главный, объект среди других - сама встреча. Люди на причале. Они вглядываются в корабли, стараясь узнать своего моряка. А камеры операторов, между тем, незаметно подхватывают детали этого ожидания: лица людей, на которых написаны такие простые и такие сложные человеческие чувства. И, наконец, встреча. Сами объятия. Это кульминация фильма, самое главное в нем. Самое сложное и по творческому решению. Но вернемся к началу. Кадры, снятые длиннофокусной оптикой в замедленном ритме движения. Кадры, снятые как бы издалека, памятник дальневосточным партизанам. Бухта. Обычный день, внешне ничем не примечательный. Город. Но в городской жизни чувствуется что-то необычное. Торопятся люди. Они по-праздничному одеты, с детьми и с цветами в руках. Они движутся все в одной направлении – вниз, к океану.… Нарастает темп движения. И вдруг нам становится все ясно, даже, если нам неизвестна эта атмосфера в ожидании встречи. Дальневосточники сразу все поймут. Мы с Вами - догадываемся, но понимаем позже. Становится ясным этот трепетный момент, когда в кадре появляются корабли в бушующем, злом океане. Серый, бесцветный океан с серой пеной треплет маленькие суда-китобойцы, перекатывает волну и через огромный корабль-базу. Рождается ощущений известного конфликта человека и моря. Очень сильно решен монтажный эпизод пробега девушки вдоль стены порта, перебиваемый на быстром движении кадрами бушующего океана.

Теперь сразу после эмоционального удара обычный порт. Люди на причале. Они еще показываются, как целая масса. Но вдруг снова повторяется мотив конфликта: ведь и для них он существует. Снова кадры бушующей стихии. И снова - люди. Вот теперь камеры операторов начинают всматриваться в лица отдельных людей, подмечая что-то самое характерное в их поведении в момент, когда они не видят камеры, вообще ничего не замечают, кроме кораблей и тех, кто должен сойти на берег. Интересное наблюдение. Разные показаны люди. Разные характеры, но все они объединены одним - ожиданием встречи.

О кульминации - самой встрече - мы уже начали разговор. На наш взгляд, это решение заслуживает самого серьезного анализа потому, что оно исключительно эмоционально и не только за счет самого события – встречи. Здесь нужно подчеркнуть зрелую режиссуру и в первую очередь работу Олега Канищева - хорошо известного по прежним работам, когда проявились его музыкально-ритмические способности, умение мыслить звукозрительными монтажными образами, В рассматриваемом эпизоде авторы далеко поднялись над обычной хроникой, информацией о событии. Они создали новый эмоциональный образ встречи людей на документальном материале. Это - большая творческая удача. Трудно описывать решение, нужно его видеть на экране. Но все же мы расчленим выразительные средства, ибо это необходимо для обобщения опыта. Сначала вихрь встречи. Камера в гуще событий. Люди нас не замечают. Вихрь. Подлинные ритмы события. Но этого оказывается мало. Образ еще не рождается. И вдруг авторы фильма нас как бы выключают из подлинных человеческих страстей и подсказывают нам то, что уже не видят встречающиеся люди, а видят только рассказывающие нам художники. На стоп-кадрах останавливается мгновение в момент его кульминации.

Выбраны самые острые моменты человеческих чувств, человеческой радости - и показаны нам в статике. Одновременно меняется музыкальная тональность. Музыка как бы уходит от яркости и становится несколько раздумчивой, минорной. Появляется образ (на этот раз имени образ!) злого океана, повторяются все те же кадры бури, которые мы до этого видели уже дважды. И снова сменяются кадрами живой встречи и ее остановленными мгновениями. Получилось очень сильно! Тонкий материал, тактичное и умное решение.

И вдруг в финале кадр женщины с цветами в руках, к кото­рой никто не пришел, не вернулся. И только спокойное на этот раз море бухты и черные якорные цепи, опускающиеся в него… Талантливо и очень эмоционально.

Вот так авторы сумели в документальном жанре, на документальном материале - создать художественный образ события и рассказать о нем взволнованно и так глубоко! (Р.Н. Ильин, зав. кафедры телевидения ВГИКа, к.и.н., профессор, «Отчет о 1У Всесоюзном фестивале «Человек и море», г. Клайпеда, декабрь 1969 г.).

Фрагмент биографии 4

1974 году Олег встречает очередную молодую женщину.  Валентина Сергеевна Глуховченко – сотрудница ДВНЦ АН СССР - младше его на 13 лет и известна в среде молодых ученых как Кармен - за искрометный темперамент и яркую красоту.  На многие годы она становится спутницей его беспокойной жизни. Несколько раз они расставались. Но жизнь снова и снова бросала их в объятия. В конце концов, Валентина в 1982 году подарила сорокавосьмилетнему режиссеру дочь Наташу, примирившую Олега с мыслью, что от судьбы никуда не уйдешь. Сегодня Наташа Канищева, получив высшее экономическое образование, работает в системе ТОФ, и стала женой флотского офицера. Что до Максима Канищева, то Олег Александрович материально помогал ему до окончания журфака ДВГУ. Со временем отношения отца с сыном остыли, видно мальчик не простил отцу измену семейным ценностям, и Максим, встав взрослым человеком, прекратил общение с папой. Олег Александрович надеется, что с годами к сыну придет понимание, что мужчин иногда обуревают стихийные страсти, за которые в конце жизни мучительно стыдно и больно, но вернуть поступки назад уже невозможно.

За годы холостяцкой жизни Олег научился справлять женские дела: готовить, стирать, гладить, совершать уборку своего скромного жилища, на швейной машинке шить, штопать и перешивать вещи. Все это составило жизненный багаж Олега и помогло ему не растеряться в суровых бытовых условиях наших дней. И сегодня к нему обращаются с просьбой, скажем, вшить молнию в юбку или перекроить джинсы, отремонтировать бытовую технику или дать юридическую консультацию.

-  Я всегда стремился быть мастером своего дела, будь то сработать мебель для дома, будь то освоить смежную специальность в кинематографе. Мое желание беспрерывно учиться какому-то ремеслу, было связано с жаждой -  быть всегда независимым. Мне претила сама мысль о чем-либо просить кого-либо, вплоть до бытового одалживания взаймы денег.   Я избегал резких угрожающих выпадов и громких слов обещаний. Самоусовершенствование предпочитал деланью карьеры. Старался быть с подчиненными подчеркнуто вежливым, а с начальством подчеркнуто независимым. Стремился в дружбе быть немногословным. Во вражде – брезгливым. С женщинами – уступчивым. С мужчинами – снисходительным. Был вне рядов КПСС, хотя исповедовал материалистическое мировоззрение и коммунистические идеалы. Мне неловко за то, что мои именитые коллеги, как Марк Захаров, прилюдно уничтожали свои партийные билеты, как Эльдар Рязанов, призывали к расстрелу Верховного Совета России, как Сокуров, снимали Ельцина, лечившегося в рядовой районной поликлиники.

Слава богу, что я вырос и прожил жизнь в обществе, где не было ни сословных, ни имущественных барьеров, затрудняющих приобретение знаний и умений, и, следовательно, личный и социальный престиж человека зависел от него самого – если он только знает, чего хочет, и хочет того, на что способен и что нужно людям. Мой характер формировался из убеждений, что специалист, уважающий себя, свое мастерство, внушает уважение другим. Этого фундамента ничто иное не заменит.

Мастерство и достоинство – всегда рядом. Если мастер не обнаруживает гордости и достоинства, я вправе усомниться в его мастерстве. Я много раз за 35 лет служения в Примтелерадио в ответ на грубое и безапелляционное отношение к моему режиссерскому мастерству подавал прошение об увольнении. И мои руководители находили компромиссные резоны, чтобы оставить меня на работе. Только в 1994 году, когда расформировывали «Дальтелефильм», председатель комитета Б. Максименко не захотел продолжить со мной контракт и отправил меня на пенсию. И я ни единым словом, ни о чем его не просил. Самолюбие – такая же сила, как голод и жажда, говорил Стендаль, не раз подвергая его художественному анализу. Мы же долгое время делали вид, что самолюбие и честолюбие у нас если и встречаются, то только как явления отрицательные. Старая ошибка – идеологию приравнивать к психологии. Награды, престиж и уважение являются ничем иным, как абсолютным выражением творческих дарований человека. (Из воспоминаний режиссера Олега Канищева).

Олег Канищев был членом жюри: 2-го Всесоюзного фестиваля телевизионных фильмов (Москва, 1967 г.), 5-го Всесоюзного фестиваля «Человек и море» (г. Мурманск, 1972 г.), 5-го Всесоюзного фестиваля телевизионных фильмов (г. Ташкент, 1973г.), 6-го Всесоюзного фестиваля «Человек и море» (г. Калининград,1974 г.), 1-го, 2-го, 3-го Всесоюзных фестивалей «Наш советский образ жизни» (г. Владивосток, 1975 г., 1979 г., 1982 г.). Председателем жюри «Прессы» Первого Всероссийского конкурса информационных программ региональных телекомпаний России «НОВОСТИ -  ВРЕМЯ МЕСТНОЕ» (Владивосток, 1999 г.), членом жюри 3-го Международного фестиваля «Человек и море» (Владивосток, 2001 г.).

Тарифицирован: звукорежиссер 1 категории, приказ Госкомитета по ТВ и РВ СССР № 1267-К от 22 июля 1964 г.; кинорежиссер высшей категории, приказ Госкомитета по ТВ и РВ СССР № 1613-К от 1 июня 1983 г.

Казалось, что творческая судьба режиссера благополучно складывалась в условиях периферийного фильмопроизводства. Но в середине 80-х назрел кризис.  Олега Канищева перестали удовлетворять тематические планы «Дальтелефильма» и качество предлагаемых сценариев. Но когда поступало очередное предложение переехать в центральную часть России, руководство Примтелерадио не отпускало режиссера. Ему внушали, что лучше быть первым на деревне, чем последним в столице. И в тоже время, новым руководителем студии «Дальтелефильм» были предприняты попытки дискредитировать творчество Канищева, обвинив его в тотальном плагиате. Пытались исключить режиссера из Союза кинематографистов, понизить тарификационную категорию. В общем, навязать Канищеву перманентное давление, чтобы «сбить спесь». Спасибо секретарю Дальневосточного отделения СК СССР Федору Фартусову и коллективу Дальневосточной студии кинохроники, которые защитили творчество режиссера от необоснованных обвинений. Коллеги из кинохроники обратились с письмами к председателю Примтелерадио В.П. Феактистову, руководителю студии «Дальтелефильм» И.Ф. Гурко, секретарю парткома И.Е. Лебедевой, председателю профкома В.Г. Патрушеву и руководителю секции телевидения В.В. Лихачеву оставить статус Олега Канищева в соответствии с решением правления ДВ отделения СК СССР, поскольку все претензии к творчеству режиссера несправедливы.

 

«Уважаемый Виктор Петрович!

Правление ДВ отделения СК СССР совместно с членами худ­совета нашей студии ознакомилось с Вашим письмом и просмотре­ло представленные нам кинорежиссёром высшей категории О.А. Канищевым фильмы последних лет:

1) «Помни войну»

2) «Делу время»

5) «Линия жизни Г. Меркуловой»

4) «Возмутители спокойствия»

По единодушному мнению выступавших членов правления ДВ СК СССР, О.А. Канищев ещё раз подтвердил своими работами высокий профессионализм, гражданственность позиций, творческое неординарное решение, высокую кинематографическую культуру в каждой из представленных работ. Среди фильмов хочется особо выделить два последних – «Линия жизни Г. Меркуловой» и «Возмутители спокойствия». Несмотря на различную художественную форму картин - если первая представляет необычную для документального кинематографа трактовку кинопортрета, то вторая более традиционна в своём решении, - и та, и другая, на наш взгляд, находятся на острие современных революционных процессов, происходящих в нашем обществе.

Во всех работах Олег Александрович показал себя, как кинорежиссёр, мастерски владеющий всеми компонентами палитры современного документального кино. Считаем, что тов. Канищев О.А. полностью соответствует своей тарифной категории «кинорежиссер высшей категории». Протокол обсуждения прилагаем.

С уважением член Правления СК СССР, секретарь ДВ отделения СК, член худсовета Ф. Фартусов, зам. 1-го секретаря СК СССР, член худсовета И. Мирный.

(Письмо от 4 августа 1988 г. адресовано Председателю комитета по телевидению и радиовещанию Приморского Крайисполкома тов. Феактистову В.П. и руководству «Дальтелефильма» - из архива режиссера О. Канищева).

Фрагмент биографии 5

И все же Канищеву пришлось покинуть «Дальтелефильм» и снова обратиться к телевизионному вещанию. Мы приводим любопытный фрагмент из интервью, взятое в 1990 году у Олега Канищева редактором ТПО «Дальтелефильм» Галиной Виуленовой, которое проливает свет на творческие установки режиссера в этот нелегкий для него период.

- У вас есть фильмы любимые, конъюнктурные, сделанные по «соцзаказу»?

- Любимых фильмов очень мало. Они сняты, когда я бегал в «коротких штанишках», и никто на меня не обращал внимания. Кинолент, которых мне не стыдно показать, чуть побольше.  А остальные - так называемый «социальный заказ». К сожалению, телевизионное документальное кино, за редким исключением, использовалось как средство служения тезису, спущенного директивными органами. В этом случае оно (кино) становится пропагандой, а не исповедью перед зрителем. Пропаганда – это задача для телевидения, а не для документального кино, если мы говорим о кино, как об искусстве. Используя кино, для пропаганды мы совершаем насилие над собой и над зрителем. Заключая ответ на ваш вопрос, можно было бы сказать так: если моя кинема­тографическая молодость - стихия страстей и эмоций, то зрелость прошла под флагом осознанной необходимости.

- Олег Александрович, о Вас ходили слухи, что вы рабо­таете сами по себе, не высказываете принципиальных замечаний при обсуждении фильмов коллег. Чем это объяснить?

- В прошлом на художественных советах я высказывал свои замечания коллегам, но это вызывало зачастую бурное неприятие. И я понял, что моим оппонентам мои предложения чужды и по культуре, и по мастерству, и по жизненному опыту. Пришлось замолчать. Более того, я просил председателя комитета В.А. Ткачева вывести меня из состава худсовета. Но это не самый большой мой грех. Хотите, я Вам прочту с листа строки из последней служебной характеристики, когда была попытка аннулировать мою высшую категорию, присвоенную Гостелерадио СССР.

- Пожалуйста.

- Итак, слушайте... «Характерной чертой Канищева в последний период стало отсутствие поиска оригинальной формы кинопроизведения. В качестве сюжетно-строительной основы использовалось присутствие в кадре съемочной группы, что само по себе банально и позволяет за формой не очень заботиться о содержании. О.А. Канищев стал мало снимать, мотивируя неоднократные отказы предлагаемых сценариев их некондиционностью, слабостью драматургии, неинтересностью героев. Таким образом, им были доведены до грани срыва фильмы «Цех особого назначения», «Точка зрения мастера Журавлева»... Отказался от съемок фильма «Люди, годы, корабли» о рабочих Дальзавода, посвященного ХХVII съезду КПСС. Складывается впечатление, что сознательно уклоняется от острых социальных тем...» И вывод: «квалификации режиссера высшей категории не соответствует».

- Довольно странные аргументы даже для того времени...

- Да. Эту творческую характеристику я держу под рукой на рабочем столе и перечитываю как «наставление» по жизни.

- Вы подразделяете фильмы на «провинциальные» и «столичные»?

- Если в шутку, то крепость «Столичной» не зависит от места разлива. Правда, компания, в которой ее потребляют, может оказать существенное влияние на степень опьянения и познания истины. Искусство документального кино - особый способ выражать истину.  Может иногда ошибиться художник (провинциальный или столичный), искусство - никогда. Ошибаясь, оно перестает быть искусством, и это всегда заметно на экране, будь это в Москве или Нью-Васюках.

- Олег Александрович, на Вашем счету более 75 фильмов, созданных при Вашем участии в    качестве сценариста, режиссера, звукорежиссера и музыкальною оформителя. Что Вам ближе?

- В молодости увлекался игрой света и тени, ритмикой монтажа, звуковой образностью, одним словом – поэтикой в документальном кино. Сейчас это ушло как бы на второй план. Стало естественным, как дыхание. Сегодня меня интересует мемуаристика и в кино, и в литературе.

-  Как Вы относитесь к современному хроникально-документальному кинематографу? Есть ли перспективы его развития у нас на Дальнем Востоке?

 - Мне кажется, что современный кинематограф «болтлив», и это меня удручает. Чувство удовлетворенности или неудовлетворенности после просмотра фильма лично у меня связано с тем, сколько в нем говорили. Что касается перспектив документального кино на Дальнем Востоке, и в частности, на нашей студии, прогнозировать этот процесс не берусь - в этом уравнении много величин, неизвестных для меня.

- Восемь главных призов и двадцать дипломов Всесоюзных и Международных телефестивалей говорят о признании Вашего творчества. Какой приз самый дорогой?

- Самый любимой моей картиной была и, наверное, останется «Полтора часа до объятий» - маленький фильм о больших человеческих чувствах. Кинолента получила немало призов, но самый престижный для меня Приз Союза кинематографистов СССР «За лучшую режиссуру документального кино» на Всесоюзном фестивале телевизионного фильма в Минске, он как бы свидетельствовал о том, что я состоялся как профессионал. Что труд моих учителей – звукооператора «Ленфильма» Александра Шаргородского и режиссера, заслуженного деятеля искусств России Михаила Ивановича Каширина - не пропал даром. Спасибо им! И всем коллегам, кто помогал подняться на ноги, кто не рушил замыслы, не пьянствовал во время съемок, кто честно работал в съемочных группах.

(Автор Галина Виуленова, «В Москве или в Нью-Васюках, газета «ЭФИР-90», №7, 6 февраля 1993 г.).

- Мастерству учатся, оно от бога и от мамы не дается. Все мы начинаем жизнь с подражания, а лучшие из нас, в конце концов, становятся Мастерами, и у них появляются ученики, в столярном ли деле, в слесарном или в кино. Большую часть своих знаний мы получили из рук Учителя. Как же не уважать его за это? Только в роду дураков - Учителя нет, а неуважайка, замечено, как правило, и малознайка. И тут возникает тема ученичества, которая странным образом обмельчала, заглохла, исчезла. Современное поколение кинематографистов и телевизионщиков почему-то считают, что они первооткрыватели и пишут азбуку своего дела с чистого листа. Тема преемственности поколений, передающих друг другу эстафету цивилизации и культуры должна возродиться. Надо вернуть ей подобающее значение. (Из воспоминаний режиссера Олега Канищева)

В дни, когда на «Дальтелефильме» наступило безвременье главного редактора И. Гурко, Михаил Вознесенский - главный редактор - пригласил Олега Канищева в свою редакцию программ на Москву. Ему поручили монтировать на видео первые выпуски «Понедельник – день тяжелый». В те незабываемые дни свободы слова, когда она только делала робкие шаги, Михаил Вознесенский собрал вокруг себя удивительно талантливых журналистов. С ним работали: Валентина Воронова, Стас Быстрицкий, Анна Абоносимова и другие не менее одаренные коллеги. Приморцы до сих пор вспоминают «вознесенковскую» плеяду тележурналистов и режиссеров, которые в еженедельной передаче «Понедельник – день тяжелый» осмеливались доносить правдивую информацию, без оглядки на власть предержащую, о жизни Владивостока и Приморского края. Здесь пригодилось мастерство режиссера Канищева путем ассоциативного монтажа создавать политические и социальные памфлеты и сатиру. Вмести с Вознесенским и оператором Б. Колобовым, режиссер О. Канищев снял  часовой видеофильм для Москвы о работе и жизни порта Восточный. Это видеолента была памятна еще тем, что впервые в Приморье съемочная группа осмелились рассказать и показать быт заключенных, строивших известный международный терминал порта Восточный. Два года (1988-89 гг.) Олег Александрович работал в Главной редакции программ для Центрального телевидения и вел авторскую страничку «Из сундука режиссера Олега Канищева» в программе «Тихий Океан» Приморского радио.    

«В 80-е годы ему еще удалось снять несколько приличных лент: «Размышление по поводу» (Приз на Х Всесоюзном фестивале телевизионного кино в Алма-Ата); фильм о морских котиках «Остров в океане» получил призы на последнем в Советском Союзе кинофестивале «Человек и море». Пытался Канищев найти себя и в круговерти телевизионных будней, работая в главной редакции программ для Центрального телевидения. Но, увы, здесь не пахло столь любимым им ацетатным запахом кинопленки, не было времени, чтобы остановиться, подумать - нужно было ежедневно что-то «варганить» и выдавать в эфир. Да и изображение в ящике не шло ни в какое сравнение с тем волшебством, которое возникало при просмотре фильма на большом экране» (С. Костенко – «Олег Канищев 35 лет дышал запахами кинопленки», еженедельник «Антенна», № 21, май 2001 г.).

В начале 90-х годов сменилось руководство «Дальтелефильма» и Канищева снова позвали снимать телевизионное кино.  Он замышляет снять документальный сериал из 35 фильмов под рубрикой «Владивосток и владивостокцы». Режиссер успевает снять несколько картин, среди которых «Встреч солнцу» и «Транссиб. Начало пути» были отмечены фестивальными наградами в Ростове-на-Дону и в Тюмени. Но документальному кино уже не суждено было вернуть себе былую славу. Закрылся в 94-м году «Дальтелефильм», закончились запасы кинопленки, разбежались кто куда профессионалы-киношники. Олег Канищев под брендом «Дальтелефильм» снял сотоварищи последний кинофильм «В тот день закончилась война» (автор-режиссер О. Канищев, операторы: Б. Колобов, М. Рыжов, В. Жлоба, директор фильма Л. Шор,1995 г.). В самом названии фильма, автором сценария которого был Канищев, прозвучало прощание со студией, где в борьбе за право снимать фильмы-исповеди, а не фильмы-проповеди, прошли лучшие творческие годы режиссера.

- Работа оказалась самым большим счастьем, которое выпало на мою долю. Сколько пережито за эти годы! И возносился я высоко и падал глубоко. Мечтал и надеялся на что-то необыкновенное в будущем и не всегда понимал, что самое значительное, самое важное – это то, что делаешь именно в этот раз, в эту самую минуту. И сколько раз казалось, что ты все еще закладываешь фундамент будущего дома.  Ан нет, на самом деле, в это время уже крыл крышу своего лучшего здания… (Из воспоминаний режиссера Олега Канищева).

Олег Канищев был последним кинорежиссером, который покинул стены студии «Дальтелефильм», расформированной из-за головотяпства руководства Приморского комитета по телевидению и радиовещанию (1995 г.). Канищев коротал годы, работая в телекомпании РВК, уезжал на два года ухаживать за престарелой матерью. Мама Олега скончалась в августе 1995 года на 89 году жизни. Отец умер в 1982 году и похоронен у себя на родине в городе Кустанай.  Вернувшись во Владивосток, Олег Александрович с трудом нашел себе место на студии «Континент-ТВ», где он делал культурно-образовательную программу «Духовный собеседник», которая после года существования даже попала в список самых рейтинговых местных телепередач».  Но работа без вдохновения над передачами, не волнующими режиссера, не могла долго устраивать Олега Канищева, и он решил навсегда покинуть профессиональную работу.

- Сегодня я человек, у которого в этой жизни остались одни воспоминания, - говорит Олег Александрович.  Без всякой надежды на издание кропотливо пишет мемуары о своем творческом пути.  Верит в то, что, когда телевидение, да и все мы станем богаче, в нашу жизнь вернется документальное кино. Все важнейшие историчес­кие события просто обязаны быть запечатлены на кинопленке, которая на века сохраняет аромат времени». (С. Костенко – «Олег Канищев 35 лет дышал запахом кинопленки», еженедельник «Антенна, №21, май 2001 г.).

Режиссер отнюдь не идеализировал бывшее советское телевидение и документальное кино. Но в то время появление в таком количестве малопрофессиональных, вульгарных и бездарных личностей на экране телевидения (Канищев их называет «кузьмичами») было просто невозможно. Ельцинская демократия показало свое лицо в полном формате. «Нам говорят: не нравится – переключайте на другой канал, но беда в том, что на всех каналах, кроме «Культуры» - сетует Канищев – идет сегодня сплошной «спам». Тотальная цензура – это, безусловно, плохо. Однако необходим некий морально-этический фильтр, который бы не допускал бы к нашей культуре и искусству авторов, режиссеров и ведущих всевозможных «шоу», обладающих только генитальным мышлением, умением взывать к самым низменным инстинктам».

- Ныне пришлось приспосабливаться к новому «капиталистическому» образу жизни. Мы получили свободу передвижения (при наличии денег), свободу выбора места жительства (при наличии денег), свободный поиск работы (при наличии образования), ну, и конечно, широкий выбор «развлекухи». Но в довесок приобрели типичные капиталистические «нагрузки»: экономические кризисы, инфляцию, постоянные задержки зарплаты и, прежде всего, страх потерять работу, даже мало оплачиваемую. Научится пить пиво из «горла» и жевать» Орбит без сахара» дело немудреное.  А вот как встраиваться в чуждую жизнь, где требуется изворотливость, где человек человеку…», где герои жизни абрамовичи и ходорковские?

Олег Александрович Канищев больше всего ценит в людях искренность и правдивость. Он считает, что это ниточка, на которой подвешено всё. Если человек лжив, это доказывает всё остальное.  «Набор» качеств может быть разный. Но суть одна. Лжецы, фарисеи предавали друзей, от них же гибли целые государства. Правда и ложь – два полюса истории. Историки нередко ищут середину.  «Золотая середина» между правдой и ложью, по его мнению, тоже ложь. Его профессия кинорежиссера-документалиста основана на точности. Двух истин для настоящего кинолетописца слишком много.

- Мы дети войны закалены бедностью, всевозможными лишениями. Мы помним, как стояли в очередях за хлебом, мылом, молоком, помним послевоенную карточную систему распределения.  Большинство из нас худощавого телосложения от недоедания в годы войны, что помогает нам бодро двигаться в условиях, случающихся время от времени, кризисов. Говорят, что Карл Маркс снова становится модным экономистом на Западе, к социалистической экономике там питают особый интерес. Худшего для нашей экономики, чем сделали младореформаторы типа Егора Гайдара и Анатолия Чубайса в эпоху ельцинской России придумать нельзя! Они разрушали всё хорошее, что было в СССР, а ничего нового, полезного взамен не сделали. Вся эта псевдолиберальная экономика принесла нашей стране одно горе. Как человек, проживший большую часть при социализме, я хотел бы вернуть в сегодняшний день из той эпохи, прежде всего, – культ знаний. Социалистическое государство всячески способствовало образованию. Разве смог бы я окончить два института в сегодняшней России? Ещё позаимствовал бы некоторые элементы системы здравоохранения и… плановую экономику в стратегических направлениях развития нашей страны, оставив рыночные отношения в сфере малого и среднего бизнеса. (Из воспоминаний режиссера О.А. Канищева).

Ныне Олег Александрович Канищев – свободный художник.  Занимается компьютерной графикой и фотографией, читает лекции по киноискусству.  Иногда подрабатывает на хлеб насущный съемками «заказными фильмами».  Пытаясь восстановить свои инженерные навыки, полученные в Ленинградском институте киноинженеров, портит современные телевизоры, магнитофоны, компьютеры, естественно, только свои. Много читает художественной литературы.  Но назвать любимого писателя сегодня затрудняется. Говорит, что литераторы, как и герои книг, с годами меняются местами. Одни уходят, приходят другие. В книгах он ищет созвучие своим мыслям.

- Любимый писатель, – говорит Олег Александрович, - тот, кто выразил то, что я уже предчувствовал, но не мог выразить в четких формулировках. В начале ХХI века наступило время, когда стали уходить из жизни близкие люди и коллеги по работе. Постепенно я научился менее болезненно реагировать на сообщения о смерти. Это не значит, что моё сердце очерствело. Продолжая жить над чертой средней продолжительности жизни в России, я невольно проникся определенной философией, вырабатывая в себе своеобразный фатализм, избавляющий меня от неприятных дум о том, что и я в любой момент могу отправиться к праотцам. Пока мысль о смерти у меня трансформируется в желании жить. Жить так, чтобы каждый день вбирал в себя целую жизнь. Бессознательная тяга к бессмертию, в котором не сомневаются только дети, сменилась у меня пониманием, что уйти от смерти, от забвения, можно только в людскую память. (Из воспоминаний режиссера О.А.Канищева)