Биография:

Вместо биографии

Борис Исаевич Лившиц родился (1937) и вырос во Владивостоке. В детстве увлекался футболом и после 8-го класса, бросив школу, два года «стоял в голу», то есть был вратарем недавно созданной приморской футбольной команды «Луч». Затем окончил школу и в 19 лет поступил в Дальневосточный государственный университет на историко-правовой факультет. Параллельно с учебой сотрудничал в средствах массовой информации – в газетах, на Приморском радио. В 1961-м году перешел на заочное отделение и стал работать на Владивостокской студии телевидения в качестве телевизионного репортера, а позднее редактора студии Дальтелефильм. В 1975-м году перешел в телевизионный отдел Агентства печати «Новости» и был переведен в г. Ригу собственным корреспондентом агентства по Прибалтике, северо-западу и Калининградской области.

О своей работе в Приморском радиотелекомитете он рассказал в 2017 году по Скайпу специально для виртуального музея ГТРК «Владивосток»

– С Валентином Ткачевым мы познакомились в ресторане «Челюскин» летом 1960 года в аккурат на День военно-морского флота. Его я не знал, но знал других ребят с телевидения, которые сидели вместе с ним, потому что я тогда уже сотрудничал в информации на радио. Из ресторана вся компания переместилась на квартиру к знакомому морскому офицеру и кутила до утра. Расходиться стали, когда уже трамваи пошли. Мы шли вместе с Валентином, и он пообещал, что днем найдет меня на радио, куда он собирался зайти. Но не зашел. Через несколько месяцев меня вызвал председатель Комитета Семен Юрченко и предложил попробовать себя на телевидении. Я ничего не мог понять пока не встретил Валентина, который сказал, что это была его инициатива и они забирают меня к себе на телевидение и тоже в информацию. Пока суть да дело в 1961 году я уже работал на телевидении.

Через три месяца после полета первого космонавта Юрия Гагарина мы нашли у нас в крае, в части где-то за Шкотово одного из сослуживцев Гагарина и отправились к нему за интервью. Поехали на трехтонке, потому что других машин у нас не было. Оператором был Иван Тимош. Оказалось, что этот летчик знал Гагарина еще с аэроклуба. Домой мы вернулись около 5 часов утра следующего дня.

Отдел информации тогда входил в главную редакцию пропаганды, которой командовал Валентин Ткачев. Нас было сначала трое, включая старшего редактора Володю Дзюмисюка. Но как-то на праздник Дзюмисюк в очередной раз «крепко поддал» и директор студии Володя Бусыгин его «разжаловал», назначив меня на его место.

Тогда же к нам стал рваться с радио Жорка Громов, но Валентин его не подпускал. Он же понимал, что Жорка с его опытом мне подчиняться не будет и придется все переигрывать… Но потом Валентин уехал в Москву в Высшую партийную школу при ЦК КПСС, на его место пришел Павел Марченко, который меня люто ненавидел, и привел-таки Громова, который и стал командовать отделом. И хотя Юрченко ставку старшего редактора в 150 рублей мне оставил, вмешиваться в конфликт не захотел – замахал на меня руками: «Ставку я тебе оставлю, но от участия в этих дрязгах ты меня избавь!».

При Громове редакция информации стала расширяться. Внештатником к нам пришел второкурсник отделения журналистики ДВГУ Борис Максименко – раньше я его не знал. За ним Милка Васильева с его курса. Потом приехала из МГУ Шура Черемушкина. В общем у нас человек шесть редакция стала, нам хороших режиссеров выделили… Вилор Филатьев – хай-класса режиссер был, потом Юра Беззубик и Володя Игнатенко, который до самого моего ухода был в нашем отделе главным из режиссеров.

Мы стали расширяться. На меня возложили еще обязанность делать материалы «на Москву» и потом под это дело у нас организовали редакцию программ на Москву и Интервидение. Заведующего там не было, а был обозреватель – эту ставку занял я, она была 220 рублей (у Громова была 180, хотя он формально возглавлял всю редакцию информации).

События на Даманском, где я просидел до июня, интервью с Константином Симоновым – все это я делал для Москвы (для Центрального телевидения)… Много репортажей готовили из Находки, где у меня было множество друзей среди руководства города и предприятий. В комитете меня даже в шутку прозвали «директором Находки»…  С будущим управляющим ДВМП Юрой Островским мы дружили, когда он еще был рядовым диспетчером Находкинского порта, С  будущим председателем Приморского крайисполкома Дмитрием Карабановым познакомились, когда он был директором Находкинского судоремонтного завода…

Валентин Ткачев, когда я пришел, был на студии единственным главным редактором, и он придавал очень большое значение информации. В день у нас выходило сначала три выпуска новостей, а с 1961 года – после полета Гагарина, по пять выпусков в день. Причем, видеозаписи тогда не было, все шло в прямом эфире. Вещание начиналось в 8 утра фильмом, который прерывался в 9 часов на первый выпуск новостей. Это был «тассовский» выпуск – без картинок, только дикторский текст. Потом – в 12-00, если не ошибаюсь, и там уже 1-2 репортажа шло. Сопровождались они в основном фотографиями – картинок много было. Последний выпуск выходил в 23 часа. Для него делался перерыв в фильме, который завершал вечернюю программу и заканчивался в полночь. И я, и тогдашний директор Владимир Бусыгин уходили домой уже после последнего выпуска новостей.

С новостями работали три кинооператора: Тимош, Чешков и Виктор Кузнецов – Герой Советского Союза. Из кинооборудования у нас были две авиационные 16-милимметровые кинокамеры – такие, знаешь, без моторчика - ручку крутить надо.

Потом пришла первая 16-милимметровая «Адмира» чешского производства. А потом уже я начал ездить в Москву, где подружился с начальником управления материально-технического снабжения Гостелерадио моим тезкой Борисом (Евсеем) Прицкером. Схема простая: крабы, икра на стол… И камеры у нас появились, и передвижку я выбил. И в 1961 годы примерно в 50-ти процентах выпусков новостей шли киносюжеты. И три наших собкора: Абезгауз – в Находке, Толя Юрченко – в Уссурийске и в Лесозаводске – Леонид Кишиневский, поставляли нам эти киносюжеты из края…

Москва присылала кинопленки о событиях союзного значения, особенно по космосу. Другие новости шли на фотографиях. Корреспондент ТАСС Юра Муравин… Он нам много таскал… Фоторепортажи по 10-15 фотографий… И мы на них хорошо руки набили. Журналисты на этих текстах оттачивали перья, а режиссер Вилор Филатьев творчески все это объединял: наезд камеры на снимок, потом отъезд… Это создавало движение в кадре и я ни разу не слышал от наших телезрителей жалоб на то, что мы часто прибегали к фоторепортажам – народ был неизбалованный картинкой не то что сейчас… И нас всех приморских тележурналистов весь край знал в лицо. Я, например, мог в любое время прийти в ресторан «Волна» (самый большой в те времена ресторан Владивостока, на Морском вокзале) с компанией в 5-6 человек и нас кормили и поили в долг. Но назавтра я прибегал и рассчитывался. Это показатель популярности телевидения. Газеты и радио тогда были на втором плане.

Как работали… Звонит Юрченко (председатель Приморского комитета по РВ и ТВ):

– Срочно выезжай в Находку. Завтра туда из Японии прибывает Терешкова (первая женщина-космонавт) со своим мужем-космонавтом (Николаевым).

Я ему говорю, что в студийной в кассе нет денег – ни копейки…

– Зайди ко мне – говорит.

Захожу, он открывает сейф:

– Вот, говорит, – вам на проживание, вот – на питание, а это – на банкет…

Потом я возвращаюсь, отчитываюсь перед бухгалтерией, мне выдают деньги в кассе, и я возвращаю ему всю сумму…

Из той командировки у меня до сих пор хранится их книжка на японском языке с автографами обоих космонавтов…

Возвращается из Японии Шолохов. Я опять еду в Находку, записываю с ним небольшое интервью. Там, где сейчас Порт Восточный, была большая поляна для приема именитых гостей. Прямо на траве стелилась огромная скатерть и вдоль нее — на корточках или сидя на траве – располагалось городское начальство во главе с председателем горисполкома, а также руководители предприятий, начальник порта, командир погранотряда… И вот когда у нас бывали кинофестивали, мы туда, в Находку участников везли на пароходе, а обратно уже туристическими автобусами…

Приезжаю как-то в Уссурийск. Вечером сидим у Абезгауза – ужинаем. А у нашего собкора там что-то вроде пресс-штаба было… Корреспондент «Правды» по Приморскому краю Володя Сорокин с нами сидел… Я уже за день все, что нужно было, отснял в военном училище. Мы с Абезгаузом лежали в траншее, а над нами танк идет… Это было задание Филатьева - так вот снизу из ямы танк снять… Работали все очень много, творчески, с увлечением… Сейчас главный стимул – деньги, а тогда об этом не думали… Может потому и зарабатывали неплохо… Хотя у нас с Максименко был в этом плане свой лозунг: «Ни дня без рубля»! Операторы присылают нам из районов пленки и монтажный лист, а мы по монтажным листам пишем тексты… Вот Милке Васильевой — два, вот Шуре Черемушкиной – два и нам с Максименко по три… Каждый текст тогда стоил три рубля. Девять рублей в день – это были очень хорошие деньги и хорошая прибавка к зарплате…

Когда приезжали путешественники Зикмунт и Гонзелка, то Валентин Ткачев писал текст их интервью, а мы с оператором Петром Якимовым сопровождали их по краю. Ездили с ними в Находку, а на обратном пути подсели к ним в машину.  Как на зло на перевале у них сломался задний мост. Вдруг налетели КГБшники, вытащили нас из машины – приняли нас за фарцовщиков-спекулянтов.

Ну, нас-то приморское начальство скоро высвободило, а путешественники засели в Приморье надолго – ждали пока им пришлют запчасти из Чехословакии. А пока мы возили их по краю… Под Уссурийском на станции службы Солнца пока мы с Якимовым снимали местные пейзажи путешественники обедали в компании с учеными в числе которых был и Израиль Брехман. И пока мы снимали, то все спиртное ученые с путешественниками выпили. Поесть нам оставили, а выпить – нет. И вот тогда нас выручил Брехман, который подарил нам 2 флакона своей настойки элеутерококка. Правда мы ее сразу пить не стали, а взяли с собой.

Потом поехали в олений совхоз. Им там подарили сувенирные рога на подставке, специально для них сделанные…  И пантакрин… А потом к путешественникам приехали жены из Праги… Их же четверо было: Зикмунд, Ганзелка и два механика, плюс четыре жены… И вот мы со всеми ими ездили по краю, ходили в театр и прочее… Долгая была история… Сюжеты о них мы через спутник связи сбрасывала на Москву и Москва их давала в эфир… Потом мы с ними долгие годы переписывались… Они прислали мне в подарок чешско-русский словарь… Позже по их следам во Владивосток приехал корреспондент чехословацкого информационного агентства, которого мы с разрешения Юрченко 10 дней возили приморскими маршрутами Зикмунда и Ганзелки… Потом это парень был собкором в Москве, а я уже работал собкором АПН в Латвии, и мы с ним случайно встретились в Москве на Ленинском проспекте, где жили журналисты многих стран…

Вообще я на Владивостоке не замыкался – ходил в морские арктические экспедиции, был знаком с Иваном Папаниным, а с Кренкелем мы даже дружили и регулярно встречались… Я даже как-то взял интервью (правда, оператора мне не дали и пришлось довольствоваться только магнитофонной записью для радио) у гражданской жены Александра Колчака Анны Васильевны Тимиревой, когда ее выпустили из тюрьмы и дали квартиру в «цековском» доме на первом этаже… Я увлекался историей Колчака и во время одной из моих московских командировок мой приятель дал мне адрес и телефон Тимиревой. Я ей позвонил, она взяла трубку, я предупредил ее, что я не московский журналист, что приехал из Владивостока… Она сказала: «О, Колчак мне рассказывал о Владивостоке…» А он ведь в 1910 году был капитаном ледокола «Вайгач» во время экспедиции вместе с ледоколом «Таймыр» в Берингов пролив и к мысу Дежнева…

Со вторым директором студии телевидения Бусыгиным мы были в очень хороших отношениях. А попал он на телевидение вот как – это с его слов. Когда его выбрали 1-м секретарем Приморского крайкома ВЛКСМ, он, познакомившись с ситуацией, начал закручивать гайки и увольнять своими решениями секретарей райкомов и горкомов, которые, по его мнению, не соответствовали должности. В ответ на него посыпались жалобы в крайком партии. И его самого освободили от должности с формулировкой «за сталинские методы руководства». Он оказался безработный и пришел в Дальневосточное книжное издательство в отдел детской литературы. Оттуда его и забрал Юрченко, который подбирал всех хороших журналистов, даже тех, кого выгоняли их газет за пьянку… И поскольку Бусыгин работал 1-м секретарем, он его сделал директором студии телевидения – как-то договорился с крайкомом партии, где уже поняли, что перегнули палку, расставшись с Бусыгиным…

И у Бусыгина тоже оказался нюх на журналистов… Не было еще никакого «Дальтелефильма», а он меня вызывает и предлагает возглавить киногруппу. 280 рублей тебе зарплата - и вперед! Я продержался примерно год. Больше всего меня угнетало то, что я должен был подписывать все денежные ведомости и меня коллеги нагревали, как хотели. Подсунут мне ведомость, я подпишу, а Бусыгин потом орет на меня..! А через год примерно меня пригласили собкором в «Пионерскую правду», с чем я и пришел к Бусыгину. Он говорит: «Ты что, идиот – кто ж с телевидения уходит? Ступай обратно в новости». А там уже командовал Громов, с которым мы со временем достигли паритета, и он меня не давил. Жора очень хороший был журналист-информационщик…

В 1969-м году Жора Громов вернулся на радио. В 1970-м Боря Максименко собкором Центрального радио уехал в Благовещенск. Годы идут, все меняется, как мы снимали, так уже не снимают, но я хочу сказать молодым ребятам: если хочешь быть репортером будь им, только этой профессии нужно отдавать всего себя, ей нужно жить 24 часа в сутки. И надо больше читать, в том числе исторической литературы, чтобы правильно мыслить и оценивать события, чтобы правильно писать и говорить… И нельзя долго сидеть в редакции - нужно больше ездить и встречаться с людьми.

К этому рассказу можно добавить, что одним из главных увлечений в жизни журналиста Бориса Лившица была Арктика – история ее освоения, биографии известных ученых-полярников, моряков, летчиков. Автор текста дважды участвовал в высадках с ледоколов и судов усиленного ледового класса станций «Северный полюс» (СП-18 и СП-22). Кроме того, в течение нескольких арктических навигаций ему как тележурналисту довелось ходить на ледоколах «Сибирь», «Москва», «Ленинград», «Владивосток», «Ермак» и «Ленин». В 1977 году во время экспедиции на ледоколе «Арктика» Борис Лившиц побывал на Северном полюсе. О своих арктических путешествиях Борис Исаевич написал несколько книг и сценариев документальных фильмов, в том числе и на студии «Дальтелефильм»

Книжка Б.И. Лившица "Самый большой проспект" - Владивосток, Дальиздат, 1969 г. (Оцифрована в 2022 году Приморской краевой библиотекой им. А.М. Горького по просьбе Виртуального музея истории Приморского телевидения и радио)