Дмитрий ПЕВЦОВ: "Работая фрезеровщиком на заводе, я стал ходить в театр и решил поступать на актерский. Думал, раз лицо симпатичное, точно возьмут..."

Помимо съемок в кино и работы в театре, популярный актер всерьез занялся вокалом, выступая в тандеме с финалисткой "Фабрики звезд-6" Зарой Мгоян

Один из героев знаменитого российского мюзикла "Иствикские ведьмы" Деррил Ван Хорн, по мнению его исполнителя Дмитрия Певцова, "мужчина, который будит в женщинах то, что в них спит, и должен являться неким сверхъестественным существом"...

В блистательном певцовском исполнении Деррил и впрямь сущий демон, хотя в самом актере ничего сверхъестественного нет. Дмитрий прежде всего добросовестный профессионал и, несмотря на накопленную психологическую усталость от многолетнего актерства, продолжает работать на все сто - и на сцене, и на съемочной площадке. Может, поэтому "Иствикские ведьмы" до сих пор идут с аншлагами, Певцов остается одним из самых снимающихся и востребованных актеров, в том числе в родном "Ленкоме", а любая антреприза с участием звезды вызывает повышенный интерес публики.

При этом он избегает публичности, не выходит в свет, редко дает интервью, а всем любителям свежих новостей язвительно советует: "Не читайте прессу - читайте классику!". В свободное время по-прежнему увлекается автогонками, записывает музыкальные диски и поет двухлетнему сыну Елисею колыбельные. Главной жизненной удачей Дмитрий Анатольевич считает встречу со своей нынешней супругой актрисой Ольгой Дроздовой: "Ради этого стоило прийти в кинематограф"...

Татьяна ДУГИЛЬ
Специально для "Бульвара Гордона" , 15 декабря 2009г.

"РЕЧЬ О МОЕМ ВВОДЕ В "ЮНОНУ И АВОСЬ" МАРК ЗАХАРОВ ЗАВЕЛ ЕЩЕ ДО КАТАСТРОФЫ С КАРАЧЕНЦОВЫМ"

— Для многих зрителей имя Дмитрия Певцова ассоциируется в первую очередь с телесериалами "Бандитский Петербург", "Остановка по требованию"...

— ...но мой дом родной — "Ленком". Уже 21-й год это моя театральная пристань, где я с удовольствием встаю на якорь и откуда отправляюсь в новые плавания. Где бы я ни работал, чему бы ни научился, все это приношу в "Ленком", который держится на Марке Захарове — гениальном руководителе и потрясающем режиссере.

Говорят, театры рождаются и умирают. Мне жаль актеров, которые играют иногда в полупустых залах, — это ужасно! Но "Ленком" жив, и у нас аншлаги-переаншлаги, и для меня это большая радость.

— Нынче в "Ленкоме" вы — граф Резанов. До вас 25 лет эту роль в "Юноне и Авось" играл Николай Петрович Караченцов. Когда-то Владимир Высоцкий перестал считать другом Валерия Золотухина, согласившегося репетировать Гамлета...

«Кино нужно артисту, чтобы его узнавали на улицах и чтобы он получал много денег». Певцов в сериале «Холостяки»

— По поводу роли графа Резанова было много кликушества. Да, высказывалось мнение, что это предательство по отношению к Караченцову... Но я в этом вопросе совершенно солидарен с Захаровым, который прекрасно понимает: нельзя зрителей лишать любимых спектаклей, в первую очередь, конечно, "Юноны". Она идет четверть века, но на нее всегда переаншлаги! На этот спектакль до сих пор труднее всего попасть. Когда после беды, случившейся с Николаем Петровичем, зашла речь о моем вводе, я не сомневался ни секунды — сразу согласился. Собственно, речь о вводе шла и до роковой автокатастрофы, просто все как-то не доходили руки...

Марк Анатольевич прекрасно понимал и понимает: Караченцов в этом спектакле — легендарная фигура, поэтому и тянул с вводом, хотя сам Николай Петрович уже обсуждал это с Захаровым... Я надеюсь, что мое дублерство помогло театру, что я спектакль ничем не испортил. "Юнона" должна идти! И я сейчас считаю себя в нем дублером. Мы все ждем выздоровления Николая Караченцова. И собственно, "Аллилуйя" после спектакля, такая музыкально оформленная молитва, направлена на это. Не только я — многие, кто поет "Аллилуйю!" в конце, обращаются к Господу Богу с мольбой, чтобы Николай Петрович вернулся к полноценной жизни.

Дмитрий Певцов с партнершей по проекту «Две звезды» певицей Зарой Мгоян. «У Зары я учился петь как мог»

— Дмитрий, мне кажется по вашему рассказу или действительно в "Ленкоме" царит особая атмосфера человечности?

— Действительно — она особая! У меня есть возможность сравнить, поскольку "Ленком" — не первый мой театр: я работал шесть лет на Таганке, какое-то время в "Театре Луны"... Несмотря на потрясающий звездный состав, там нет даже призраков каких-то дрязг или склок. Все знают свое место, каждый по-своему любит этот театр, и у каждого есть своя "ниша" — роли и спектакли, в которых они с удовольствием работают. Театр занимается делом, поэтому времени на склоки нет. И это происходит именно потому, что так поставил Захаров.

"Я БЫЛ ФАНАТИЧНО ВЛЮБЛЕН В ВЫСОЦКОГО И НАЧАЛ ЕМУ ПОДРАЖАТЬ. И НА СЦЕНЕ, И В ЖИЗНИ..."

- И что, нет в вашем кругу никого, кому бы не подали руки?

— Ну, не знаю... Я, вообще-то, стараюсь принимать мир таким, каков он есть. И людей тоже. Если не нравится что-то в них — не общайся с ними или принимай их со всеми недостатками. Конечно, приятнее, когда человек — интеллигентный, умный, добрый и с юмором, но не все такие.

— А каких людей больше — добрых или злых?

— Да нет, по большому счету, злых и добрых. У каждого своя судьба, и всякая душа в итоге придет к Богу. Просто не любому дано прийти к нему за одну жизнь, кому-то понадобится на это несколько воплощений... Другое дело, как воспринимать так называемых "страшных людей" нашего времени — убийц, насильников... Наверное, если они есть, значит, для чего-то нужны. Допустим, как лекарство для общества, как некий черный цвет, оттеняющий белый.

Со второй женой Ольгой Дроздовой и сыном от первого брака Данилой

— "Ленком" всегда был театром поющих актеров, Дмитрий Певцов не исключение. Поющим я увидела вас впервые на фестивале, посвященном памяти Владимира Высоцкого...

— Я был просто фанатично влюблен в него как в личность. Со всеми вытекающими... И стал подражать — и на сцене, и в жизни, и в песнях. Слава Богу, фанатизм прошел, любовь осталась. В том числе и к его песням, которые я стараюсь петь совершенно по-своему в авторских встречах, посвященных Высоцкому.

— А как начинался ваш первый сольный альбом "Лунная дорога"?

— Желание петь возникло после того, как композитор Николай Парфенюк по дружбе подарил мне свою песню, которая где-то там у него валялась. Мы записали ее в студии. До этого момента я думал, что умею петь (потому что терзал гитару 100 лет, со студенчества и даже раньше), но работа в студии показала, что этим делом я не владею. А тут как раз подоспел мюзикл. Около шести месяцев я плотно занимался вокалом, чтобы на фоне профессиональных ребят не выглядеть идиотом. Собственно, как раз во время репетиции мюзикла нашелся человек со средствами (диск — дело затратное), предложивший нам с Парфенюком объединить усилия, — и мы начали репетировать, записывать "Лунную дорогу".

Честно говоря, диск как некая культмассовая продукция, которая будет продаваться и покупаться, меня не интересует. Не волнует меня и вопрос популярности-известности — я уже наслушался всего со всех сторон. Для меня это одна из возможностей говорить, общаться со зрителем на несколько другом языке.

— Не стремно играть нечистую силу? Не зря говорят: "Не буди лихо...".

— "Иствикских ведьм" я считаю лучшим мюзиклом, поставленным на московской сцене. Сила их в том, что, во-вторых, это комедия, а во-первых, это абсолютно оригинальная версия, а не некая "перепечатка", копия заморских спектаклей. Наш мюзикл эксклюзивен. Хотя нет в нем уже полетов над зрительным залом, воды-дождя на сцене, — эти эффекты ушли по техническим причинам! — принимают его очень хорошо.

С Олей и Елисеем. «Счастье — это гармония с самим собой и окружающим миром»

Нечистая же сила у нас, собственно, сюжет романа. А он лишь повод для того, чтобы пошутить. Поэтому наш Деррил Ван Хорн — мужчина, который будит в женщинах то, что в них спит. Должен являться неким сверхъестественным существом. Но это лишь повод для того, чтобы повеселить зрителя, посмеяться над собой и сделать хорошее-хорошее шоу!

— Дмитрий, раньше вы телешоу не жаловали — не было вас видно ни в боксе, ни на коньках. Как "Двум звездам" удалось вас уговорить? Это не связано с увеличением расходов, неизбежным при прибавлении семейства?

— Что касается бокса на Первом канале — я считаю, это один из самых позорных проектов телевидения. Абсолютная провокация и небезопасное для здоровья издевательство над дилетантами. "Ледниковый период" нравится, но в виде хобби мне хватает автоспорта и пения. А суть проекта "Две звезды" совпадает с моим увлечением вокалом. Для меня это была возможность на всю страну поэкспериментировать и похулиганить в песенном жанре.

— С партнершей — финалисткой "Фабрики звезд-6" певицей Зарой Мгоян быстро нашли общий язык?

— С Зарой мне очень повезло — более профессиональной, чуткой, гибкой, человечески цельной и талантливой эстрадной певицы я не встречал. Конечно, был период знакомства, притирки... А потом пошла интересная и, как показал проект, плодотворная работа. У партнерши я учился петь и как мог помогал ей (если это было необходимо) существовать в игровых ситуациях. Включал свои мозги актерские, и мы придумывали сюжеты песен.

Зара с ходу схватывала мелодию, ее выучивала, у меня же порой возникали сложности. Тогда мы подходили к роялю, и она по ноткам играла мне мелодию.

Поддерживала нас и моя жена Ольга Дроздова. Она всегда подсказывала что-то дельное и зачастую играла значимую роль в постановке того или иного номера. Именно Оля предложила Заре в конце "Прощания славянки" меня перекрестить, и это стало поистине ключевым фрагментом выступления, после которого очень многие зрители говорили нам спасибо. Это дорогого стоит!

С Аллой Демидовой в спектакле Романа Виктюка «Федра»

— Как считаете, судьи к вам объективно относились?

— Грех жаловаться, у нас были едва ли не самые высокие оценки. Другое дело, что судейство в искусстве необъективно в принципе. Это не спорт, здесь нет килограммов, километров, секунд. Нет оценочной шкалы. Но я и так много получил: подобрал новые песни для своего репертуара, и страна увидела меня в несколько ином качестве. Мы с Зарой, кстати, не собираемся разрушать творческий союз и планируем, помимо сольных выступлений, работать в концертах вдвоем.

"СНИМАТЬСЯ МОЖЕТ ЛЮБОЙ ЧЕЛОВЕК. ДАЖЕ ШВАЦЕНЕГГЕР"

— Многие ваши коллеги жалуются на кризис, который отравляет им жизнь, а вы?

— А меня это совершенно не смущает. Да, мир относительно жесток... Я это четко понимаю и давно уже с этим живу. Причины своих бед нельзя искать вокруг. Хотя бывает — рок преследует поколения, семьи целые, но если найдена гармония внутри себя, то ты найдешь эту гармонию и с окружающим миром, как бы он ни был жесток и несправедлив. Я в какой-то момент своей жизни понял: кому плохо — тот и виноват! Допустим, самое главное профессиональное качество — это терпение. Нужно учиться уметь терпеть. И при этом не терять любовь, отдавать ее и принимать.

— Кино в вашей жизни больше значит, чем театр?

— Нет, я любил и люблю театр, а кино нужно артисту, чтобы его узнавали на улицах и чтобы он получал много денег. Но сниматься может любой человек. Даже Шварценеггер — посмотрел бы я на него на подмостках! Театр — это профессия, театр — это процесс.

— Какие-то интересные кинопредложения сейчас поступают?

Одна из последних картин Станислава Говорухина «Артистка»: Юрий Степанов, Дмитрий Певцов, Мария Аронова, Александр Абдулов, Евгения Добровольская, 2007 год

— Я снялся в трех с лишним десятках картин, так что кино меня больше не прикалывает. Практически все роли, которые я сейчас играю, лишь какое-то подобие прежних. Мне почти всегда откровенно скучно.

— Но фильмы про героев и суперменов сейчас особенно популярны...

— У Фрейда в работе "Массовая психология и анализ человеческого "я" очень хорошо объясняется, почему так жива природа героев и супербоевиков. Дело в том, что у людей, которые живут обыденной жизнью, есть потребность ассоциировать себя с героическими личностями, которые могут свернуть горы. Мне такой героизм абсолютно чужд. Иногда пожертвовать собой гораздо легче, чем жить долго, честно и искренне. Служить и отдавать людям то, что должен отдавать.

Я кино принципиально не люблю. Во-первых, в 90 процентах случаев производители не заинтересованы в результате. А во-вторых, то, что предлагают сыграть в кино (за редким исключением), куда менее интересно, чем то, что я играю в театре.

— И таки снялись в картине "Снайпер. Оружие возмездия", где по сюжету у героя во время войны убили девушку, он начинает мстить. Что заинтересовало?

— Во-первых, довольно подробное и точное описание снайперской работы! Я в практике мирового кинематографа такого не припомню. Это абсолютная экзотика, из разряда вещей, закрытых для массового зрителя. Во-вторых, я попытался показать героя, который, преодолевая тяжелейшие испытания, к концу сюжета приходит к осознанию того, что не убьет больше никого и никогда. Что за данный ему Богом талант убивать он сполна расплатился чужими жизнями и своей судьбой.

А вообще, сейчас у нас большая проблема с героями. Изредка появляются симпатичные персонажи, но героя такой силы и обаяния, как, скажем, товарищ Сухов из "Белого солнца пустыни", не было уже много лет. Так вот, мне бы хотелось, чтобы мой Яшин, как минимум, вызвал сочувствие, а может, даже и любовь.

Кстати, в кино очень много времени проходит впустую, и это сильно выматывает. Из 12 рабочих часов ты как актер работаешь в кадре всего часа два-три. Бывает, что при этом надо успеть на две театральные репетиции, затем на спектакль, потом ночные съемки или озвучивание. В таком случае рабочий день длится около 18 часов.

— Как же вы выдерживаете такой безумный ритм?

— Наверное, привычка. Организм концентрируется и подстраивается. Помню одни съемки, когда в течение восьми дней я работал по 22 часа в сутки. И на четвертые сутки понял, что организм уже притерпелся, не ропщет, а спокойно переносит такие нагрузки. Правда, если моя голова прислонялась к чему-нибудь мягкому, то я вырубался и начинал видеть дивные сны. Забавно, что когда я первый раз проспал четыре часа, а не два, мой организм не оценил подарка и чувствовал себя не лучшим образом.

"ДЕТЕЙ У МЕНЯ ДВОЕ: МАЛЬЧИК И МАЛЬЧИК"

— Автогонкам место в вашей жизни остается?

— Теоретически да.

— Опасный вид спорта все-таки...

— Нет, довольно спокойный. Может, в формульных классах, где голова пилота открыта, это опаснее, но что касается кузовных классов — с машинами на базе нормальных гражданских автомобилей, где я и езжу, — это абсолютно безопасно. Да, немного адреналина получаешь. Но это, скорее, тяжелая, нудная, в том числе интеллектуально-техническая работа — не более того.

— Рождение Елисея не обострило чувство самосохранения?

— А оно не исчезало... Я всегда себя любил, старался не рисковать и сейчас не рискую.

— Семья привыкла к такому вашему стремительному образу жизни?

— Жена сама актриса театра "Современник" и прекрасно все понимает.

— Но Елисей еще очень мал, чтобы понимать, почему так редко видит папу... Кстати, почему вы с Ольгой столь старательно скрываете мальчика от широкой публики?

— Ее внимание слишком навязчиво. На вопросы о детях я обычно отвечаю коротко: "У меня двое: мальчик и мальчик. Один уже совершеннолетний. Второму около двух лет". Елисею стараюсь уделять как можно больше времени. Даже иногда пою ему колыбельные...

— Кто сына нянчит в рабочее время?

— Няня. Ольга вышла на работу, когда Елисею было два с половиной месяца. Родители тоже помогают. С появлением внука моя мама просто рвется к нам. И теща приезжает.

— Каким вы бы хотели воспитать Елисея Дмитриевича?

— Мне бы просто хотелось, чтобы он был счастливым. А счастье — это гармония с самим собой и окружающим миром. И если она присутствует в человеке, все будет хорошо.

— Актерскую династию уже продолжил ваш старший сын Даниил — студент РАТИ (бывшего ГИТИСа, который оканчивали вы). Он с вами-то советовался?

— Нет — просто поставил в известность. И, конечно же, я ему помогал, как мог! Не в том смысле, что звонил кому-то и просил, чтобы приняли... Нет. Мы с ним работали над программой. Даня ведь не поступил с первого раза. Потом он год проработал в "Ленкоме" монтировщиком. И тяжелый физический труд в правильном мужском коллективе, в одном из лучших московских театров, участие в постановках Марка Анатольевича Захарова — все это очень сильно его изменило. Познакомившись ближе с профессией актера, Данила понял, насколько это тяжело и нудно, но при этом интерес его не пропал, а, наоборот, усилился.

Я же и сам не сразу в профессию попал. Было дело, хотел стать ученым-ихтиологом. Не поступил, слава Богу. Потом оказался на заводе, где отработал фрезеровщиком четыре месяца и 20 дней — четко помню количество подписей на обходном листе. Работая там, стал ходить в театр и решил поступать на актерский факультет. Считал, что раз лицо симпатичное, точно возьмут.

— Вас редко увидишь на светских раутах...

— В последнее время никаких "выходов в свет". Тусовки, презентации — бессмысленное, глупое времяпрепровождение. У меня давно нет потребности показываться на людях, да и они мне, собственно, не нужны.

"МОЙ САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ — ЖЕНА"

— А потребность в общении с друзьями есть?

— Есть, но мой самый лучший друг — жена.

— Работать вместе с Ольгой Дроздовой удобнее или сложнее, чем с другими актерами?

— У нас с Ольгой были и совместные театральные проекты, и много фильмов. С ней работать — большая радость. Первое — она талантливая актриса, а с такими партнерами интереснее. Второе — она ко мне однозначно хорошо относится, и нет необходимости устанавливать рабочий контакт. Третье — работать вместе — значит, чаще видеться.

Ольга не только лучший друг, но и строгий критик. А также и вдохновитель, и режиссер, и дизайнер костюмов и причесок. Например, в фильме "Снайпер. Оружие возмездия" внешний облик Яшина, сцена финала фильма — это ее идеи. Если бы не она, я бы вообще там не снялся. Поскольку пробежал четыре страницы сценария и решил выключить компьютер. Но Оля меня уговорила прочесть до конца. И мы начали работать.

— Слышала, у вас есть необычный семейный праздник...

— Да, день нашего первого поцелуя. Он же день первой встречи. Это произошло 7 мая 1991 года на кинопробах фильма "Прогулка по эшафоту". Дату свадьбы мы все время забываем, а этот день отмечаем уже 18 лет. Моя встреча с Ольгой — самая большая удача в жизни. Ради нее стоило пойти в кинематограф.