И жизнь, и слезы, и любовь...

Наталья БЕЛОХВОСТИКОВА: "Вернувшись из роддома, мой муж Владимир Наумов позвонил своему другу режиссеру Алову: "Шурик, у меня дочка родилась!". После пятиминутной паузы тот выдавил: "От кого?"

Новая картина с участием Натальи Николаевны «В России идет снег» пока находится в производстве. Это второй фильм дочери Белохвостиковой Натальи Наумовой

40 лет назад на экраны вышел фильм "У озера", в котором юная Наташа Белохвостикова сыграла свою первую роль

На нее нельзя было не обратить внимания, уж очень серьезной - не по годам! - она была. В остальном очень даже симпатичная, только какая-то несовременная: огромные лучистые глаза, высокий лоб, длинная толстая коса и прикрывающая колени плиссированная юбка. Она стояла в коридоре ВГИКа и краснела под пристальными взглядами будущих гениев - студентов первого курса: дескать, это еще кто такая? Ее пригласил для беседы сам Герасимов, но вот беда, он опаздывал, а выносить чужое любопытство не было больше сил. Ни на кого не глядя, она сердито развернулась и быстро пошла к выходу. Дома, стараясь казаться равнодушной, на ходу бросила родителям: "Мне там не понравилось!" - и укрылась от них в своей комнате. Но папа заподозрил неладное. Узнав, что случилось, он строго заметил: "Ты хотела быть актрисой? Значит, пройди этот путь до конца. Если и после беседы с Герасимовым повторишь то, что только что сказала, значит, так тому и быть. Но сейчас ты должна вернуться". Она вернулась, чтобы стать актрисой, а стала настоящей звездой.

Людмила ГРАБЕНКО
Специально для "Бульвара Гордона" , 15 декабря 2009г

"ГЕРАСИМОВ МОГ НЕСКОЛЬКИМИ СЛОВАМИ ПОСТАВИТЬ ЧЕЛОВЕКА НА МЕСТО, ПОЭТОМУ У ЕГО СТУДЕНТОВ НЕ БЫЛО ЗВЕЗДНОЙ БОЛЕЗНИ"

— Наталья Николаевна, вы стали знаменитой в одночасье — когда на экраны вышла картина Герасимова "У озера", где вы, на тот момент студентка ВГИКа, сыграли главную роль. Для вас этот фильм — подарок судьбы?

— Ну, естественно! Без меня не было бы этой картины, а без картины — меня как актрисы: скорее всего, я бы занималась чем-то другим. Мне и прочили либо иняз, либо МГИМО, так как папа у меня был дипломатом, мама — переводчицей.

С Герасимовым меня познакомил Марк Донской, в его картине "Верность матери" я снималась в Стокгольме (там тогда работали мои родители) в эпизодах — была дублершей актрисы, игравшей Марию Александровну Ульянову.

Мы встретили Сергея Аполлинарьевича случайно, в коридоре киностудии. Он, как мне показалось, почти не обратил на меня внимания, вскоре я об этой встрече и думать перестала. Неожиданно позвонил Донской: "Герасимов тебя разыскивает, спрашивает: "Где та большелобая девочка?". Оказывается, наша с ним встреча натолкнула его на написание сценария фильма "У озера". Так я поступила на курс к Герасимову. Но поскольку школу я еще не окончила, то по ночам зубрила школьные предметы (мне разрешили учиться экстерном), а днем ходила на лекции во ВГИК.

— Чувствовали себя счастливой?

— Еще бы! Сергей Аполлинарьевич и его жена Тамара Федоровна Макарова были удивительными людьми. В профессии — гениальными, в жизни — человечными и добрыми. Их брак оказался бездетным, поэтому всех своих студентов они любили, как родных детей, и проступки прощали им, как родным. При этом не могу сказать, что мы были ими избалованы, скорее, нас держали в ежовых рукавицах.

С Василием Шукшиным в фильме «У озера», 1969 год. «На съемочной площадке я беспомощно хваталась глазами за его глаза и вытягивала роль»

— Сергей Аполлинарьевич был строгим наставником?

— Не то слово! Мы боялись его до безумия. Когда вышел фильм "У озера", Коля Еременко немного зазнался и позволял себе нескромные высказывания. Герасимов не кричал, не ругался, а просто сказал ему: "Коля, когда идешь по улице, иногда опускай голову вниз. А то, не ровен час, споткнешься и расквасишь себе нос". Коля тогда чуть не сгорел от стыда.

Герасимов мог несколькими словами поставить человека на место, поэтому ни у кого из нас никогда не было звездной болезни. Он внушал нам, что актерская профессия — это труд, труд и еще раз адский труд. И больше ни-че-го! Даже если тебе повезет и придет успех, это, как он говорил, ровным счетом ничего не значит, потому что ни один даже самый громкий успех во всем мире, не вечен. К тому же нет гарантии, что твоя следующая роль будет такой же достойной, как предыдущая.

Благодаря Герасимову мы свыклись с ощущением, что жизнь полосатая, что в ней все бывает. Кстати, с этим проще жить. Еще он учил нас не унывать, что бы ни случилось. Наверное, поэтому никто из его студентов не пропал, не спился, не опустился — все состоялись в профессии.

Мы, герасимовцы, всегда осознавали себя особым кланом и очень этим гордились. До сих пор, когда я вижу, к примеру, Колю Губенко, Сережу Никоненко, Зинаиду Кириенко или более молодых — Ларису Удовиченко, Наташу Бондарчук, я чувствую, что они мне родные, что мы — люди c одной группой крови. Мы живем, зная, что мы есть друг у друга, поэтому и потери ощущаются особенно болезненно. У нас на курсе их было особенно много — Коля Еременко, Вадим Спиридонов, Талгат Нигматуллин...

С Николаем Еременко, «У озера». «Мы, герасимовцы, всегда осознавали себя особым кланом и очень этим гордились»

— О Николае Еременко, у которого недавно был юбилей, говорили и вспоминали много, а вот Вадим Спиридонов, сыгравший одну из главных ролей в сериале "Вечный зов", сегодня уже как-то и подзабыт...

— Вадим был самым гениальным на нашем курсе. Гораздо старше нас, до ВГИКа он успел поработать в каком-то научно-исследовательском институте. Помню, как взросло и мудро он смотрел на нас — молодняк, который бесился вокруг него. Он пришел в актерскую профессию побеждать и в его возрасте уже не имел права ни на пустое времяпровождение, ни тем более на проигрыш.

Никто не знал, что у него больное сердце. Молодость вообще равнодушна к болезням, ей кажется, что жизнь будет длиться вечно. Да и сам он по врачам не ходил и лечиться не любил. Говорят, Вадим умер во сне, от сердечной недостаточности. Лег отдохнуть перед ночными съемками и уже не проснулся...

"Я ОЧЕНЬ ОСИПЛА, ПОЭТОМУ СЪЕМОЧНАЯ ГРУППА НЕ МОГЛА ПОНЯТЬ, КОГДА ГОВОРЮ Я, А КОГДА — ВЫСОЦКИЙ"

— Он, как известно, снимался в фильме "У озера", а еще вашим партнером там был сам Василий Шукшин...

— После встречи с Василием Макаровичем я сделала для себя важный жизненный вывод: чем человек талантливее, чем он внутренне мощнее и духовнее, тем он добрее и щедрее к окружающим его людям. Меня поразило, что он, знаменитый актер, не тянул одеяло на себя, а старался помочь мне, тогда еще совсем юной, 17-летней. Я очень сильно терялась, особенно в первое время, и если бы не Василий Макарович, совсем другой была бы, наверное, моя героиня Лена Бармина. На съемочной площадке я беспомощно хваталась глазами за его глаза, как утопающий за соломинку. И — вытягивала роль.

Дон Гуан (Владимир Высоцкий) и Донна Анна (Наталья Белохвостикова), «Маленькие трагедии», 1979 год. «У Высоцкого было потрясающее мужское нутро»

Постепенно все как-то наладилось, я даже начала получать удовольствие от самого процесса съемок. А поначалу так выматывалась, что, возвращаясь с площадки, просто падала без сил на постель и долго лежала, не шевелясь. Мне было очень трудно еще и потому, что Лена — диаметрально противоположный мне человек. Кстати, после фильма "У озера" мне было очень трудно идти по жизни: все считали, — да и до сих пор считают! — что я такая и есть — неземная, странная, непонятная. Я годами выползала из этой роли, а выползла, по сути дела, только сейчас, когда я наконец-то могу играть то, что хочу, что мне близко.

— Сейчас, спустя почти 40 лет, вы смотрите этот фильм?

— Впервые после съемок я посмотрела его по телевизору совсем недавно, в 2006 году, когда праздновали 100-летие Герасимова. Да и то не до конца. Вообще, никогда не смотрю свои картины. Предпочитаю идти вперед, а не возвращаться в то, что уже прожито. Да, там было хорошо, эти воспоминания тебе дороги, но все это уже прошло, его нет. К тому же я понимаю, что никогда не смогу посмотреть свои фильмы отстраненно, как зритель, я все равно вижу их изнутри.

— Поистине этапной работой для вас стала картина Михаила Швейцера "Маленькие трагедии". В ней вы снимались с Владимиром Высоцким...

— Он играл Дон Гуана, а я — Донну Анну. Володю очень долго не утверждали на эту роль — тогда было негласное распоряжение его не снимать. Но Швейцер проявил упорство: он пробовал массу других актеров, но никого из них не утверждал. И все-таки добился своего — Дон Гуана сыграл Высоцкий.

Это была его роль. Несмотря на небольшой рост, несмотря на то, что он не так уж красив, у Володи было потрясающее мужское нутро. А снимали мы очень весело. Дело в том, что Высоцкий должен был с Театром на Таганке ехать на гастроли во Францию, и отсняться ему надо было быстро. Я же как раз сильно заболела: у меня был отит, я плохо слышала, ужасно болела голова и ко всему я очень сильно осипла, поэтому разговаривала таким же голосом, как и Высоцкий.

Армен Джигарханян, Глеб Стриженов и Наталья Белохвостикова, «Тегеран-43», 1981 год

С утра я заходила в медпункт, мне делали какие-то уколы, после чего шла на съемку, где начиналась страшная неразбериха: группа никак не могла понять, когда говорю я, а когда — Володя. Поэтому, несмотря на мою высокую температуру и общее ужасное состояние, мы хохотали до упаду. У нас тогда было какое-то приподнятое, светлое настроение: казалось, что впереди длинная жизнь, что все будет хорошо...

— А это был последний фильм Высоцкого, только тогда об этом никто не знал.

— Как никто не знал и о том, что обидно быстро уйдет от нас другой замечательный актер — Леонид Марков. Он, как и Спиридонов, уже позабыт, и тоже незаслуженно.

— Вы с ним много снимались?

— К сожалению, не очень — только в картине "Змеелов". Но бывают короткие встречи, которые запоминаются на всю жизнь.

Мы очень смешно озвучивали совместную сцену — он, Саша Михайлов и я. Мужчины пришли в павильон, выпив пива, и Леониду Васильевичу под влиянием пивных паров никак не удавалось попасть самому себе в артикуляцию губ. Мы хохотали буквально до колик, и первым начинал смеяться сам Марков.

В конце концов, вышли из положения следующим образом: когда ему нужно было начинать говорить, Саша Михайлов жал ему руку: мол, начинай. Возвращаясь с озвучки, мы с мужем подвезли его домой, и он всю дорогу читал нам Есенина. Потрясающий был человек. Вообще, все, о ком мы с вами говорим, — великие артисты, сейчас таких уже нет. Эти, современные, все сплошь звезды, у нас за звездами уже и неба не видно. А те, прежние, были иными: для них главным были не деньги, а работа, и называли они себя не звездами, а актерами...

С Аленом Делоном в «Тегеране-43». «Сколько в его манерах было шарма и изящества!»

"АЛЕН ДЕЛОН КАТЕГОРИЧЕСКИ ОТКАЗЫВАЛСЯ ПАДАТЬ НА МОКРУЮ ОТ ДОЖДЯ БУЛЫЖНУЮ МОСТОВУЮ"

— А Ален Делон, с которым вы снимались в картине "Тегеран-43", был актером или звездой?

— Прежде всего настоящим профессионалом с удивительными представлениями об актерской чести. Мы с ним играли на разных языках, он не всегда понимал, о чем я в данный момент говорю, но ему нужно было поддерживать диалог. И он, надо отдать ему должное, практически не ошибался.

Ошибся он только один раз, и более серого лица, чем у него в тот момент, я никогда ни у кого не видела. Он считал, что не имеет права на ошибку, и ужасно переживал! Конечно, он был звездой, которую знает и любит весь мир, но и одновременно очень демократичным, приятным в общении человеком.

Я считаю, что все актеры, на каком бы языке они ни говорили, как жители одной планеты, схожи между собой: мы одинаково ранимы, одинаково переживаем за результаты своей работы. Потому мне очень комфортно было с ним сниматься. Кстати, под его влиянием моя героиня-парижанка оказалась не такой, какой мы с режиссерами видели ее поначалу. Делон одним своим присутствием буквально перевернул наше представление о французах. Никогда не забуду, как он появился на площадке в своем летящем плаще, как его сбрасывал, как ходил, как говорил, какие у него были жесты! Сколько в его манерах было шарма и изящества! Под его влиянием все в картине сразу завертелось совсем по-другому.

Наталья с мужем Владимиром Наумовым, одним из режиссеров картины «Тегеран-43», на зарубежном кинофестивале, начало 80-х. «Володя — уникальный человек. Безумно талантливый, причем не только режиссер, но и художник. А еще, несмотря на возраст, часто ведет себя, как мальчишка»

— Кажется, с этим плащом связана интересная история?

— Скорее, с самим Делоном. В сцене на Набережной, где убивали его героя инспектора Фоша, он категорически отказывался падать на булыжную мостовую. Перед тем прошел дождь и было очень скользко, приехали его телохранители, надели ему под плащ специальные толщинки, наколенники, налокотники. Он стал таким объемным, что я своими ручками не могла его обхватить. А мне ведь нужно было его еще и тащить, что было совершенно нереально. К тому же я снималась в тоненьком пальтишке, на высоченных шпильках.

По скользкой мостовой мне приходилось бежать, падать, поднимать Делона, который валился на меня. В общем, разбилась я тогда вусмерть. Ему, кстати, за всю эту историю было страшно неудобно, но у нас в то время о безопасности актеров действительно никто не думал, а за границей к этому относились и относятся очень серьезно.

— Хотя вашими партнерами часто становились актеры-кумиры женщин, лучшим мужчиной для вас был, есть и остается ваш муж — кинорежиссер Владимир Наумов. Он по-прежнему для вас "первая и единственная любовь"?

— Володя действительно уникальный человек. Безумно талантливый, причем не только режиссер, но и художник. У него были выставки и в Японии, и в Германии, и в Москве — в Пушкинском музее. Он может приехать вечером с киностудии и всю ночь рисовать. Вчера полночи работал, написал потрясающую картину и сказал: "Это ерунда, я ее доделаю!". Я буквально взмолилась: "Только не трогай! Просто напиши, что эту картину ты даришь мне".

В картине «Надежда» Наталья сыграла Надежду Крупскую, 1973 год

А еще мой супруг, несмотря на возраст, часто ведет себя, как мальчишка. Например, неделю назад убежал из больницы: его туда положили, а он взял и ушел под расписку. А я — полная ему противоположность, человек тихий, неспешный, мне хочется иногда закрыться дома и посидеть в тишине и одиночестве. Всю нашу совместную жизнь я учусь у него этой удали, бесшабашности, азарту, непокорности всем бедам, умению воспринимать жизнь с юмором, но, случись что, сразу сникаю. Наверное, я плохая ученица.

— История вашего знакомства в кинематографических кругах давно стала легендой...

— Мы познакомились в самолете — летели в Югославию на Неделю советского кино, которую открывал "Бег". Наши места оказались рядом. Алов и Наумов в то время уже считались классиками советского кино, поэтому я поглядывала на Володю с почтением. А он вел себя очень странно: доставал сигарету из пачки, крутил ее в руках, потом снова прятал. Уже потом я узнала, что за несколько дней до нашего знакомства он под гипнозом бросил курить, хотя курил с 14 лет.

В Белграде они с Марком Донским развлекались тем, что заводили куклу-хохотунчика и во время экскурсии по городу подбрасывали мне, а сами отбегали в сторону. Все оборачивались и смотрели на меня: я, естественно, сквозь землю от стыда готова была провалиться, а им было очень весело. Вскоре после возвращения из Югославии Володя с Аловым уехали в Пицунду писать сценарий для очередной картины. Тогда для междугородных телефонов-автоматов нужны были "пятнашки". Наумов наменял целую сумку монеток и звонил мне каждый день: мы разговаривали часами. Через год поженились. Свадьба у нас была очень скромной, на нее мы пригласили только самых близких людей — Алика Алова, Сергея Аполлинарьевича Герасимова и Тамару Федоровну Макарову.

С Лембитом Ульфсаком в фильме Александра Алова и Владимира Наумова «Легенда о Тиле», 1976 год

— Говорят, до вашей встречи компанию Владимиру Наумовичу, который за несколько лет до этого развелся, составлял только бурундук?

— (Смеется). Было такое! Правда, я этого бурундука уже не застала. Когда Володя впервые привел меня к себе домой, в его огромной четырехкомнатной квартире везде была разбросана только скорлупа от орехов. Видимо, Наумов халатно относился к своим хозяйским обязанностям, и бурундук от него убежал.

"ВДОВА БУЛГАКОВА УТВЕРЖДАЛА, ЧТО ОБЩАЕТСЯ С ПОКОЙНЫМ МИХАИЛОМ АФАНАСЬЕВИЧЕМ"

— Это правда, что вы никогда не ссоритесь?

— Практически нет. Мы, конечно, можем покричать, как бывает в каждой кинематографической семье, но этот крик ничего не значит. Наш сын в таких случаях спрашивает: "Папа, мама, почему вы ругаетесь?". Я говорю: "Мы не ругаемся, мы так разговариваем". Мы — люди эмоциональные, поэтому все проблемы решаем достаточно громко. Но всерьез — нет, не ругаемся.

— Как вы думаете, почему сейчас нет пар, которые долгое время жили бы в любви и согласии?

— Может быть, они и есть, просто это люди непубличные, поэтому мы о них не знаем. Я вообще не верю, что в человеческих отношениях с годами что-то меняется: многие разбегались и тогда, а кому суждено быть вместе, те живут. Ведь кто-то пишет эту историю за нас, как мы можем с этим спорить? Сейчас мне кажется, что Володя был в моей жизни всегда, я не помню времени без него. Чтобы друг друга понять, нам не нужно много говорить: один из нас почти всегда может закончить фразу, которую начал другой.

С мужем Владимиром Наумовым, дочерью Натальей и приемным сыном Кириллом. «Назвать дочь моим именем — Володино решение. Он шутил: «Крикну: «Наташа!» — прибегут сразу обе». Потом смеялся: «Зову — ни одна не приходит»

— Добрую половину своей творческой жизни Владимир Наумов проработал в тандеме с кинорежиссером Александром Аловым, им мы обязаны такими картинами, как "Бег", "Легенда о Тиле", "Тегеран-43". Как случилось, что они начали работать вместе?

— Их дружба зародилась еще в юности. Они подтрунивали друг над другом, но созванивались каждое утро, зная, что через час вместе поедут на студию, и каждый вечер, хотя только что со студии приехали. И жили они в соседних домах. При этом они были разные, как небо и земля.

— Как ваш муж пережил смерть Алова?

— По-моему, несмотря на то, что Алова в 83-м году не стало, он до сих пор эту потерю переживает, потому что более близкого человека у него в жизни нет, не было и уже никогда не будет.

— У вашего мужа были какие-то особые отношения с вдовой Михаила Булгакова Еленой Сергеевной?

— Они тесно общались во время съемок фильма "Бег", а вскоре Елена Сергеевна умерла. Но то, что Наумов о ней рассказывает, потрясает. Она давала им советы, утверждая, что общается с Михаилом Афанасьевичем, которого к тому времени уже давно не было в живых. Называла себя "единственным представителем Булгакова на Земле". Могла, например, позвонить и сказать, что выходит из дома, чтобы ехать на студию — смотреть отснятый материал, а буквально через секунду ее машина уже подкатывала к "Мосфильму". Ехать ей — даже в то время, без пробок — надо было приблизительно полчаса, мобильных телефонов тогда не было.

История с ее ночным визитом произошла уже при мне.

Елены Сергеевны уже не было в живых, когда Элем Климов собрался экранизировать "Мастера и Маргариту". Наумов, который тоже хотел снять фильм по этому роману, жутко переживал. И вот однажды ночью, когда мы с дочерью уже спали, раздался звонок в дверь. Наумов бросился открывать, но в темноте пребольно ударился ногой об угол шкафа. На пороге стояла... Елена Сергеевна, которая отказалась войти в дом (якобы внизу в такси ее ждал Булгаков), но сказала мужу: "Володечка, не волнуйтесь, это кино снимать не будут". И ушла. Наутро Наумов решил, что ему все это приснилось, и только вечером, в душе, обнаружил у себя на колене огромный синяк — именно там, где он ночью ударился. И я этот синяк тоже видела. А картину Климов действительно не снял.

— Как вы относитесь к таким вещам?

— С уважением. Дело в том, что я родилась и выросла на знаменитых Патриарших прудах. Мы бывали в квартире Булгакова, снимали там, даже ночью. Но объяснить такие явления я не могу, наверное, все-таки есть вещи, недоступные человеческому пониманию. Как снег в Венеции.

— ?!

— Некоторые кадры фильма "Выбор" по роману Бондарева снимали в Венеции. Это было во время знаменитого карнавала. Казалось, все шло прекрасно, но Володя был недоволен: "Мне нужен снег!". Услышав это, местный житель, он же помощник оператора, только расхохотался в ответ: "Какой снег?! Он здесь бывает раз в 30 лет!". Утром просыпаюсь, смотрю в окно и не верю своим глазам: на улице идет снег!

"ДРУЗЬЯ ПОЗНАЮТСЯ НЕ СТОЛЬКО В БЕДЕ, СКОЛЬКО В РАДОСТИ. НЕ У КАЖДОГО ХВАТИТ ДУХА ПЕРЕЖИТЬ ЧУЖОЙ УСПЕХ"

— Мы говорили о том, что такое "бескорыстная дружба мужская". А в женскую дружбу вы верите?

— Не знаю... Я достаточно рано узнала, что такое человеческое непостоянство. Когда на экраны вышел фильм "У озера", количество моих друзей резко сократилось. Тогда я поняла, что друзья познаются не столько в беде, сколько в радости: не у каждого достанет духа и мудрости пережить чужой успех. Всю жизнь моей лучшей подругой была мама, я всему училась у нее. Мамы нет уже несколько месяцев, и я поняла, что какие-то очень важные для меня вещи я теперь не смогу доверить никому, кроме своей дочери.

— Она ведь тоже Наталья?

— Назвать дочь моим именем — Володино решение. Он шутил: "Крикну: "Наташа!" — прибегут сразу обе". Потом смеялся: "Зову — ни одна не приходит. Каждая думает, что зовут другую".

— Если не ошибаюсь, ваша дочь тоже актриса?

— Впервые Наташа побывала на съемках, когда ей едва исполнился годик. А снялась в пять лет — в картине "Тегеран-43". Она получила актерское образование, снялась в картине "Белый праздник" с самим Смоктуновским, потом получила режиссерское образование.

— С недавних пор у вас есть еще и сын — вы усыновили мальчика из детского дома?

— Да, но мне не хотелось бы сейчас об этом говорить. Каждый раз, когда я рассказываю об этом в прессе, мне кажется, что я возвращаю нашего сына в те времена, о которых и нам, и ему хотелось бы поскорее забыть.

— Он любит кота и коня, которых вы спасли от смерти?

— Увы, кота, который когда-то приполз к нам на дачу весь израненный, мне спасти так и не удалось. За те три недели, что я провела в реанимации у мамы, его не стало. Знаете, мне всегда казалось, что я сильная и упорная, что я смогу победить. У меня даже своя теория была на этот счет: если ты смиряешься с болезнью или смертью, значит, теряешь человека, если борешься, то обязательно победишь. Но на этот раз я победить не смогла, видимо, моя теория дала сбой. Ни маму не спасла, ни кота, хотя делала все, что могла, да и врачей заставляла делать больше, чем они могут. А вот конь, по счастью, жив.

— Откуда он вообще появился?

— Мы нашли его для съемок картины моей дочери "Год Лошади — созвездие Скорпиона". На съемках — я там сыграла роль бывшей наездницы — мы с ним "жили" душа в душу, он меня во всем слушался, мы с ним и на третий этаж поднимались, и в трамвае ездили. А в последний день он меня сбросил. Да так, что врачи сказали: "О верховой езде можете забыть навсегда!".

— У вас была тяжелая травма?

— Он разбил мне спину и голову, я потом долго болела, да и сейчас те ушибы дают о себе знать. Тем не менее, подлечившись, я решила: "Партнеров не предают" — и начала искать Сеню. Нашла его на какой-то затрапезной конюшне, в ужасных условиях. Как увидела все это, так у меня сердце защемило! Думаю, долго бы он не прожил: больной, да еще и беспородный, — такие лошади никому не нужны. В общем, я его купила.

Верхом больше не езжу, но кормлю его яблоками. Видели бы вы, какой он красавец: белый, с огромными миндалевидными добрыми глазами. Я его просто обожаю! Друзья говорят: "Твой конь — в шоколаде!", на что я отвечаю: "Хотела бы я жить, как он".

Я с ним разговариваю, прихожу и говорю: "Что же ты тут стоишь? Рядом с тобой породистые лошади, которые стоят миллионы, а ты у нас хоть и красавец, но беспородный". На что мне возражают: "Наташ, да ты что! Их, породистых, никто не знает, а твоего знают все". Вообще, я обожаю бывать на ипподроме. Там такой чистый воздух, что кажется, будто находишься на расстоянии, как минимум, 200 километров от Москвы, хотя расположен он в самом центре города, в трех минутах езды от нашего дома.

— Как на ваш взгляд, что значит быть актрисой — к чему обязывает эта профессия?

— Я бы сказала не только об актрисах, но и о женщинах вообще. Мои родители были удивительными людьми, и я придерживаюсь в жизни тех принципов, которые они мне привили. И все, что есть во мне как хорошего, так и плохого (последнего, я надеюсь, мало), у меня от них.

Помню, папа часто повторял: "Наташа, что бы ни случилось, ты должна держать спину!". Мне кажется, любая женщина должна уметь держать спину. Не в смысле идеальной осанки, хотя это тоже не помешает. Надо уметь держать удар, улыбаться, несмотря ни на что, — это правила из моего дипломатического прошлого. Никто и никогда не должен знать, что с тобой происходит, это проблемы только твои, личные. И говорить ты должен ровно столько, сколько захочешь кому-то сказать, все остальное — твоя частная жизнь. В нее путь закрыт.

Сейчас многие живут напоказ, а это неправильно. О самых дорогих для меня вещах не знал никто. Когда у нас родилась Наташа, Володя позвонил Алову в девять вечера и сказал: "Шурик, у меня родилась дочка!". Последовала пятиминутная пауза, после которой Алов спросил: "От кого?". Он, близкий друг нашей семьи, не знал, что у меня будет ребенок. Все самое дорогое для человека должно оставаться за кадром. Жизнь гораздо многограннее, шире, интереснее, чем то, что мы можем о ней рассказать.